Танго блуждающих (сборник). Жанна Ложникова

эти дни я была с ним, – начала она, медленно выговаривая каждое слово. – Я была счастлива, и он тоже… Мы были близки, понимаешь? Близки, как мужчина и женщина…

      Червяк глядел на ее тонкий силуэт в проеме окна, залитого золотыми лучами солнца, и молчал.

      – Слышал бы ты, как он клялся мне в любви! Как изысканно! – Она болезненно усмехнулась. – Сколько он дал обещаний, клятв… Финал слишком банален – он исчез, а я по-прежнему его люблю. Все равно люблю!

      Она отвернулась от окна и теперь стояла лицом к Дмитрию, но как он ни старался, ему не удалось из-за солнца разглядеть выражение ее лица. Вдруг она вся подалась вперед и упала прямо у его ног, как за спасительный берег схватилась она за его колени и подняла свое бледное лицо с сухими полными жара глазами.

      – Ты же знаешь, ты мне поможешь, – шептала она как безумная. – Помоги мне! Спаси меня!

      Он взял в свои ладони ее лицо и, глядя с нежностью в ее глаза, твердо сказал:

      – Ничего не бойся – я с тобой.

      Он помог ей подняться и посадил рядом с собой на кровать. Она упала ему на грудь и зарыдала, вздрагивая всем телом.

      – Все будет хорошо… – повторял он, перебирая ее огненные волосы.

* * *

      Они шли по безлюдной аллее, которая тянулась вдоль церкви. Снег падал крупными хлопьями на землю, на людей, и все вокруг казалось мягким и пушистым. Лена смотрела себе под ноги, изучая следы, оставленные на весеннем снегу, глубокие и не очень, узкие и широкие – следы, которые остались в памяти снега. Червяк рассматривал золотые купола церкви, увенчанные резными крестами. Так, молча, они вышли на площадь. На том краю площади, который примыкал к дороге, стояла машина. От нее двигалась группа людей, состоящая в основном из мужчин, среди них особенно выделялся высокий брюнет. Он шел впереди в сопровождении симпатичной девушки. За ним двигалась группа головорезов, что-то бурно обсуждающих и громко гогочущих. Говорил и смеялся и высокий брюнет, девушка же молча улыбалась, сверкая своими ядовитыми глазами.

      Лена крепко сжала руку Червяка и остановилась – она узнала этот голос, она бы его ни с кем не спутала. Это он пел ей так нежно когда-то о любви, а теперь поет для другой!

      Червяк тоже остановился, он был удивлен – он узнал в девушке Олесю.

      Меж тем группа приближалась к ним.

      – Владимир! – вдруг выкрикнула Лена, выходя из оцепенения. – Любимый!

      Она бросилась к высокому брюнету и остановилась перед ним, заставив и его остановиться. Черные глаза ее снова влажно блестели, губы и щеки пылали. Боварский не мог скрыть восхищения, глядя на нее.

      – Нам нужно поговорить, – произнесла она тихо, но твердо.

      – Простите, но я вас не знаю. – С вежливой улыбкой Боварский отстранил Лену и попытался шагнуть вперед.

      – Как? – она вцепилась в его руку, удерживая его. – Это неправда!

      – Что это, Вова? – спросила до сих пор хранящая молчание Олеся, надменно выдвинув подбородок.

      – Да так, – поспешил успокоить ее Боварский, – навязчивая поклонница – совсем разум потеряла от