Сны Бога. Мистическая драма. Мария Мелех

смущающихся и таких покорных подружек. И я сразу превращался в хорошего друга, во второй номер, чья очередь наступала, когда обещания негодяя рассеивались, словно сентябрьский туман – в лучшем случае. В худшем – превращались в насмешки и улюлюканья, раздававшиеся каждый раз, когда использованная им девочка проходила мимо стаи и ее вожака.

      Таким образом, все обстояло в моих родных краях и моем отрочестве так же, как и на всей планете: мальчики соперничали, уступая добычу сильнейшему, девочки постигали, что такое – быть женщинами. Только я вот никак не мог взять в толк, почему добродетель и такт не приносят своих плодов, и какая высшая цель стоит за общей мужской необходимостью топтать доверие женщин. Уже тогда я вкусил горечь первых насмешек над недостатком мужественности в себе, и даже уверовал в это. После того, как за день до выпускного торжества меня бросила Пэм, я прекратил тщетные попытки понять, из чего сделаны женские сердца.

      Какой идиот не вспоминал о первой любви? Сколько растиражированных фраз, оправдывающих это состояние, я встречал: дескать, она на всю жизнь, и формирует будущие привязанности… Как бы не так! Или я опять запутался в своей лжи? Допустим такую шальную мысль: моя реальная жизнь и впрямь отражает начало моих поисков. Все мои женщины, о которых я позволил узнать окружающим, так или иначе напоминали Памелу: ростом, цветом волос, глаз и даже характером. Но означает ли это, что какая-то расчетливая и притом легкомысленная девчонка из далекой юности оказалась божеством, определившим мою дальнейшую жизнь? В каких глубинах неосознанности надобно плавать, чтобы признать справедливость этого утверждения?

      Я давно понял, что обычная человеческая психология не для меня. Пару раз я экспериментировал с сеансами психоанализа, и каждый раз чувствовал себя одураченным. Точнее сказать – униженным. Меня не только разрезали на кусочки слишком однозначного цвета и формы, но и не учитывали переливчатости и текучести энергии, из которой я соткан. И мне интересно – ведь из нее созданы и все остальные, но как они умудряются находить объяснения в разлинованных выкладках простейших взаимосвязей?

      Не вернее ли будет сказать, что я уже родился с предрасположенностью к тому или иному типу людей, которыми пытаюсь себя окружить? И, более того, эта предрасположенность вовсе не является залогом моего счастья и благополучного завершения чистки души от земных шлаков. Иными словами, это – моя карма, которую я должен учитывать и перерабатывать. Есть и еще более жесткие формулировки: если я пришел из другого мира слабаком, брезгливо воротящим нос от всякой ответственности, означает ли это, что я должен воспринимать сильных и решительных женщин, как дар свыше? Или это – бесовская ловушка, с мягкой периной на дне, на которую так удобно падать? Любовь в моем представлении всегда была сладким головокружением (пока ты бессовестно не прогнала меня), и я