Мне жаль тебя, герцог!. Михаил Волконский

Последнему Ушаков тотчас же представил Жемчугова, тот же, ласково улыбнувшись, кивнул головой и проговорил:

      – Да, я слышал, знаю.

      С Шешковским Митька поздоровался по-приятельски и сел к столу рядом с ним.

      – Ну что, наша штука с француженкой удалась? – спросил Ушаков, показывая своим вопросом, что при Яковлеве можно говорить совсем не стесняясь.

      – Удалась, ваше превосходительство, – ответил Митька, – мною приготовлен верный человек к Селине. При ней со вчерашнего дня в горничных верная девушка состоит.

      – Как же она попала туда?

      – Очень просто. В «Петербургских ведомостях» было объявлено, что требуется горничная по адресу француженки. Девушка сейчас же выпросилась у своей госпожи, дворянки Убрусовой, а та в высшей степени была рада, что будет получать с нее оброк вместо того, чтобы кормить ее, и, конечно, отпустила к француженке. Последняя обрадовалась, что девушка умеет говорить по-французски, и тут же с большим удовольствием наняла ее.

      – Пожалуй, было бы лучше и осторожнее, чтобы она не открывала своего знания французского языка, – сказал Ушаков.

      – Напротив, со скрытым знанием французского языка нечего было бы делать, раз француженка совсем одинока и ей даже поговорить не с кем, а теперь горничная стала ее другом.

      – Ну и что же? Выяснилось уже что-нибудь? – спросил Шешковский.

      – Выяснилось, и весьма интересное, – ответил Митька, – француженка имеет отношение к бывшему в Петербурге польско-саксонским послом графу Морицу Линару.

      – К графу Морицу Линару? – спросили его в один голос все трое – и Ушаков, и Яковлев, и Шешковский.

      – Да. Она, то есть француженка, только и спрашивала, как ей найти графа Линара в Петербурге и как узнать, приехал ли он сюда или нет. Она с первого слова обещала горничной десять рублей, если та узнает, как найти здесь графа Линара.

      – Но ведь его здесь нет, – сказал Ушаков.

      – А, может быть, он явился, только инкогнито от нас? – предположил Яковлев.

      – Надо разобрать сначала, – проговорил Шешковский, – кто такая эта француженка, так усердно выслеживающая его, чья она шпионка и кому нужно найти Линара в Петербурге.

      – По-моему, – проговорил Митька, – она вовсе не шпионка, а действует сама за себя, а графа Линара наверно нет в Петербурге!

      – А… у вас, значит, есть еще подробности? – спросил Ушаков.

      – Нет, фактических подробностей у меня нет никаких, кроме того, что я имел уже честь доложить, а все, что я сказал сейчас, – простой вывод.

      – Откуда вы выводите, что француженка действует сама за себя.

      – Из того, что она сразу наводит справки об интересующих ее лицах, а не выжидает и не высматривает. Так откровенно может вести себя только безобидная женщина, и притом влюбленная.

      – Так что, вы думаете, что француженка влюблена в графа Линара? – опять спросил Ушаков.

      – В этом нет ничего удивительного: у графа было, вероятно, слишком много, да есть и теперь, любовных связей и интрижек, чтобы