Наследница царицы Савской. Индия Эдхилл

так добра, чтобы уступить своему господину победу, если он ее не заслужит. – Нефрет, взяв еще одну собаку, отправила ее в погоню за лисом. – Позволит ли мой господин своей жене развеять это беспокойство?

      – Нефрет, все хорошо, вот только… Случается ли тебе уставать от того, что ты царица?

      Нефрет внимательно посмотрела на него своими густо подведенными глазами, спокойными и непроницаемыми, как у ее кошек.

      – Нет, господин мой. Но меня ведь прекрасно подготовили и воспитали.

      Для этой колкости она подобрала столь изысканные слова, что они вызывали скорее восхищение, чем гнев. Соломон тихо рассмеялся, а Нефрет улыбнулась.

      – Болезнь моего господина весьма обычна. Это скука.

      От изумления Соломон опустил своего лиса не в ту лунку. «Скука? При всех моих делах, при всем, что я должен завершить, при всем, что требует моего внимания, моя жена говорит о скуке?»

      – Собаки выиграли, – объявила Нефрет, смахивая с доски неправильно поставленного лиса одним движением пальца.

      – Ты правда считаешь, что мне скучно? – Оставив формальности, Соломон заговорил с ней как с обычной женщиной.

      – У моего господина все симптомы этого недуга.

      – Нефрет, я не страдаю праздностью.

      – Твоя жена не сказала, что ее муж и господин страдает праздностью. Она сказала, что ему скучно.

      Нефрет гладила кота, свернувшегося у нее на коленях. Блестели ее позолоченные ногти, лоснилась кошачья шерсть. Кот мурлыкал, его длинные усы трепетали. Соломону стало не по себе под немигающим взглядом этих желтых глаз.

      – Да, мой господин никогда не предается праздности, но никогда и не проводит время в настоящих удовольствиях. Даже царям нужно отдыхать.

      – Возможно. Однако даже царь не может сделать длиннее хотя бы один день.

      – Но он может вырвать из своей жизни целые годы, – ответила Нефрет, продолжая гладить златоглазого кота. – Мой господин не должен отказывать себе в удовольствиях и отдыхе, иначе пошатнется его здоровье.