Наследница царицы Савской. Индия Эдхилл

жен, а у них лишь один муж. И эту следует встретить с почетом».

      Но не с любовью. Любовь принадлежала его первой жене, возлюбленной его сердца. И не предназначалась для других.

      А вот уважения могла ожидать каждая женщина.

      И потому царю Соломону приходилось ждать во всем своем великолепии на Львином троне, охраняемом дюжиной огромных свирепых зверей из чистого золота, хотя солнце приближалось к зениту, а новой царской невесты все не было видно. К этому времени колхидскому каравану уже следовало бы приблизиться к воротам Иерусалима, чтобы успеть пройти по городским улицам, пока солнце еще светило ярко. А теперь процессия новой царицы не сможет предстать во всем великолепии…

      – Но это не наша вина, царь мой и господин! Мы сто раз предупреждали их, что нужно отправиться в путь рано, чтобы успеть в назначенный час. Но ничто не могло их поторопить, они ждали собственных знамений и откладывали без конца, пока царевна приносила жертвы своим богам. А теперь цветы завяли, люди потеряли терпение, и… – говорил дворцовый управляющий.

      – Довольно, Ахисар, никто тебя не обвиняет, – прервал его царь, подняв руку, – и я меньше всех, а теперь успокойся. – Царь улыбнулся. – Терпение – это добродетель.

      – Да, царь мой и господин. – Дворцовый управляющий склонил голову. – Прикажешь сообщить царским женам, что новой царицы пока не видно?

      «Они, конечно, и сами успели это понять». Соломон взглянул вверх, на женскую галерею, откуда открывался вид на тронный зал. Сквозь затейливо вырезанную решетку, ограждавшую цариц от жадных взоров, тут и там в полумраке вспыхивали драгоценные камни и поблескивало золото. Он понимал, что и у жен заканчивается терпение из-за долгого ожидания. Вздохнув, Соломон кивнул:

      – Да, сообщи им, но не превращай задержку в несчастье. В конце концов, мы не торопимся.

      – Как повелит царь. – Ахисар снова склонил голову и поспешил к царицам, сжавшись от возмущения.

      «Управляющий Ахисар ненавидит беспорядок, как пророк Ахия Силомлянин ненавидит грех». Когда дворцовый управляющий удалился на достаточное расстояние, Соломон позволил себе печально улыбнуться. С каждой новой невестой царских кровей повторялся один и тот же ритуал, и все равно бедняга Ахисар каждый раз так суетился, словно все происходило впервые, а у него не было ни малейшего опыта. И как будто от одного неудачного шага небо могло пасть на землю.

      Соломон, продолжая улыбаться, поднялся на ноги и положил львиный скипетр на трон.

      – Поскольку процессия невесты еще не вошла в город, я вернусь, когда мне доложат, что колхидцы у Конских ворот.

      Выйдя из тронного зала, Соломон решил подняться на вершину царской башни. Здесь, высоко над городом, он мог немного отдохнуть в ожидании своей очередной жены. Он оперся руками о стену – гладко пригнанные камни нагрелись на солнце. С этого выгодного наблюдательного пункта он смотрел на крыши Иерусалима, городские стены и земли, раскинувшиеся дальше. И, как всегда, он