Тридесятое царство. Андрей Шевченко

время вещун сжигал какие-то травы. Они пахли резко и приятно. Затем жертвовал богам через огонь квас и после того обратился к юноше, прислонив к срубу свою опору – сухую дубовую ветвь. Поначалу он шептал едва слышно, но последние слова заговора Светь расслышал и запомнил: «Мати Сыра Земля на зелёном лугу родит зелья всемогучие, сила в них некрушимая над богами обосветными, над духами Земли, Мироколицы, вод, нор, лесов. Я сорву три муравушки. В первой – сила Рода Твастыря, во второй – Вяза-дерева, в третьей – пращуров в Навии. Хранят они Сокола – ратника Светислава в свет и в мреть.»

      – Всё. Поднимайся. Будет опасность – почувствуешь вокруг себя незримую защиту… Если душа чуткая.

      Подуставшие ноги напомнили Гостомыслу его почти девять десятков лет. Он прилёг и попросил внучку проводить гостя, покивав ему напоследок.

      Теперь грести в лодке взялась Радислава и, потешаясь, брызгала и на буяра, и на его пса. Подплывая к берегу, кликнули лошадей: Радя свистом, Светь – особо – совиным уханьем. Те резво прибежали бок о бок и подталкивая друг друга шеями. Здоровко превосходил новую подругу ростом и крепостью груди и ног, но Дича была упряма и словно чувствовала, что, холёная, с широко развивающейся чёсаной гривой и длинным, до Земли, хвостом, она в этих местах первая красавица.

      – Проедусь немного, а то увяжется за вами и останусь пешей, – сказала девушка, ловко запрыгивая.

      – А что, мне сменная лошадь будет кстати, – Светислав перекинул через шею коня два куля с вещуновыми травами, проверил своё оружие и тоже воссел верхом.

      – В добрый путь! – весело крикнула Радя и, уцепившись за гриву, толкнула Дичу в бока… Юноша помчался следом.

      Приозёрный лес кончился через полверсты, и снова – многотравные луга с редкими берёзами и кустиками рдянки, крушины, с камышниками в низких местах – араинах. По знакомому хребту Пояса Рода Светь определил местоположение: Каменное взгорье, куда он теперь направлялся, находилось в десятке и двух верстах.

      – Моё селение там, – показала рукой на Северо – восток Радислава и остановила лошадь. – Вскачь туда – одна пора. Если утром выезжаю, то к полудню я уже на дедунином острову.

      Кони ерепенились, норовили пуститься вперегонки, но их сдерживали.

      – Ты хотя и ратник, но не думай, буяр, что поручение дедуни простое. Недаром тебя выбрали… – девушка смутилась. – Будь осторожней.

      – Я и без того всегда настороже… Так Гостомысл зовёт тебя Радей? А мне можно этим именем?

      – Так меня звали детём… Ему я всегда буду маленькая… Что же…

      – И ещё скажи, – остановил ратник прощальные слова, – почему в твоём напеве Перун и Велес- друзья? Ведь они братья.

      – А, и братья, и друзья могут стать врагами, если полюбят одну… Вот и всё. Боги с нами, свидемся. Помни: твоё поручение и мне нужно.

      Она резко толкнула Дичу, и даже растерянное ржание Здоровка едва ли поспело следом за стремительной парой, издали похожей на одно существо с двумя головами и о четырёх ногах.

      – Мчится,