Тридесятое царство. Андрей Шевченко

тоже не более как два – три дня назад, а в стороне, в сотне и пяти десятках саженей, видно, была третья, но Светь решил не отклоняться. Он снова всё тщательно осмотрел: вторая яма была немного глубже, и здесь из Земли вынимали не только глину, но и мелкий камень и песок. Неподалёку росла нежная трава чёмурь, и кто-то примял её, но распознать следы Светислав не смог. Одно он понял: ближайшие дожди должны были полностью заполнить ямы водой, где – то обвалив края, и тогда любой человек проехал бы мимо, приняв их за обыкновенные богачи. Кто бы стал искать ветку да мерять глубину?

      Ещё немного езды, и он прибыл на место. Теперь следовало у самого низкого холма оставить вещуновы мешки с травами. Вот они – два обросших мхом камня. Меж ними Гостомысловы снадобья и должны быть скрыты для какой-то неведомой надобности. Хотя Светь любопытен и привык разгадывать тайны, но стариковы кули, о которых тот ни слова не сказал в объяснение, как и ямы, пока оставались загадками.

      Второе поручение – въехать на верхушки пяти вдоль Пояса в ряд расположенных холмов. И это непонятно. Однако Светь в точности исполнил наказ старика: проехался по возвышенностям и заодно рассмотрел пристальнее, чем в прежние годы, ближайшее предгорье Пояса Рода, который явился когда-то по изволению бога – творца, чтобы спасти от Всесветного половодья обитателей владений Бармы и Велеса. Здесь, у Земель Соколов, он распадался на кряжи и только к вершине, прозванной Кетманью, громоздился ступенями. Видна была отсюда и северная оконечность гор. Там жили Вороны, братское племя, соседствующее с Востока с Лебедями и Совами. А из Леса Светислав иной раз выбирал направление по другой вершине – Березани, но она доступна взору только от первой городьбы.

      Юноша присмотрелся: так и есть, макушка Кетмани белая. Ранее он видел такое только в Прибрежье. Но там насыпят злобные духи белой воды, а Земля в одну пору впитает в себя, освободится от пут Дыевых. И лишь Острова, говорят, покорились Холоду, закрывшему их белой водой на долгие месяцы Сварога.

      Ратник – Сокол сообщит эту худую весть родичу Любомиру. Возможно, сторонников переселения на Юг станет больше. В последний год Купалы у природы всё более знаков похоладания уже здесь, у Леса. Всё вокруг – Небо, Земля, звери, ветры, деревья и травы – твердят одно: наступает Студа, уходите прочь, ищите тепло. Старики сказывают: семь десятков лет назад, когда племена островных людей уходили от Моря, в здешних лесах водились гривастени и бурогоры. Куда они ушли? Где теперь новая Блаженная земля? Пусть оповестят людей Белые боги на Большом вещенье. Сам мудрейший старик из Триозёрья станет вопрошать Сварога, Сварожичей и всезнающую Макошь о будущем, об участи их народа.

      К Светиславу вдруг пришла шальная мысль: а что если взобраться на вершину, так заманчиво блестящую в лучах слабого уже Солнца? Взобраться и вызвать на бой всю чёрную нахрапистую силу, которая того и гляди бросит сухую белую воду и на его родные поля, селения, застудит Землю, реки, сгубит зелень трав?… С ним его добрый и верный