Скитания. Александр Волков

что женщина, неубежденная их доводами, обидчиво поджала губы, старые друзья перевели разговор на другое. Джованни стал рассказывать о соперничестве сына с маленьким испанцем и о том, как Фелипе предложил разрешить спор.

      Тансилло пришел в восторг.

      – Клянусь Вергилием,[9] – вскричал он, – у мальчишки отважная душа! Я напишу об этом подвиге сонет.[10]

      – И я уверен, – сказал Бруно, – что этот сонет станет так же широко известен, как и другие ваши стихи, как то прекрасное произведение, которое я помню наизусть:

      Когда свободно крылья я расправил,

      Тем выше понесло меня волной,

      Чем шире веял ветер надо мной…

      Выслушав сонет, сер Лодовико разразился смехом:

      – Э, дорогой мой, теперь я вижу, откуда у Фелипе такая память! Ведь я читал вам эти стихи только раз! Жалею, очень жалею, что вам не пришлось смолоду учиться, – из вас вышел бы толк!

      Джованни Бруно сконфузился:

      – Я не заслуживаю ваших похвал.

      – Конечно, прошлого не воротишь, – молвил Тансилло, – и вам теперь уж не до науки, друг Джованни, но вы обязательно должны дать Фелипе образование.

      Старый солдат грустно улыбнулся:

      – Я бы и рад, да вы ведь знаете мои средства…

      Вечером навестить Фелипе пришли его друзья во главе с Паоло Рангони и Себастьяно Ленци. Фраулиса не пустила их к больному.

      – Но нам нужно рассказать ему важную вещь! – кипятился рыжий толстенький Себастьяно.

      – Нет, нет! – Фраулиса решительно загородила дверь. – Ребенку вредно волноваться.

      Только через два дня Себастьяно и Паоло прорвались к Фелипе, да и то лишь потому, что мальчик услышал их голоса и поднял бунт.

      Ребята сели около постели больного и грустно смотрели на него. У Фелипе был жар, дыхание со свистом вырывалось из пересохших губ, повязки окутывали шею, руки, ноги. Но большие синие глаза смотрели гордо.

      – Ну как, Луис подымался на Везувий? – был первый вопрос Фелипе.

      Паоло отрицательно покачал головой.

      – Значит, он все-таки струсил, и победа за нами! – торжествующе воскликнул Фелипе.

      – Да видишь, какое дело, – заговорил Себастьяно, осторожно подбирая слова. – Вроде как будто его и винить нельзя… Отец его, барджелло, заставил Луиса дать клятву, что он не пойдет на гору…

      – Клятву?!

      – Заставил поклясться именем пресвятой девы, – подтвердил худенький бледный Паоло, сын ткача.

      Изумленный Фелипе долго молчал, молчали и ребята. События приняли совершенно неожиданный оборот. Коварство капитана Ромеро ошеломило простодушных мальчиков. Конечно, Луис обязан был сдержать слово, данное ребятам, но нарушить клятву пресвятой деве… Это казалось таким страшным грехом, за который нет прощения ни в этой жизни, ни в будущей…

      Наконец Фелипе хрипло проговорил:

      – Скажите Луису, что я освобождаю его от восхождения на гору. Но когда я поправлюсь, придумаю новое испытание.

      Себастьяно оживился:

      – А

9

Вергилий (70–19 гг. до н. э.) – известный римский поэт. В средние века итальянцы считали, что он был наделен пророческим даром, и чтили его наравне с христианскими святыми.

10

Сонет – стихотворение из четырнадцати строк, где рифмы чередуются определенным образом.