Движущиеся картинки. Терри Пратчетт

Удивляться нечему».

      Но кто будет тратить время и двигать картинки? Многие из них недурно выглядят там, где их повесили.

      – Сосиски в тесте! Хватайте, пока горячие! – гаркнул кто-то прямо ему в ухо.

      Он обернулся.

      – О, привет, господин Достабль, – сказал Виктор.

      – Вечер добрый, паренек. Не хочешь ли славную горячую сосиску?

      Виктор посмотрел на лоснящиеся трубочки в лотке, висящем на груди у Достабля. Пахли они заманчиво. Они всегда так пахли. А потом, вонзив в них зубы, вы в который раз обнаруживали, что Себя-Режу-Без-Ножа Достабль сумел найти применение таким частям животных, о наличии которых сами животные едва ли догадываются. Достабль справедливо полагал, что с большим количеством жареного лука и горчицы люди способны съесть что угодно.

      – Студентам скидка, – заговорщицки шепнул Достабль. – Пятнадцать пенсов. Можно сказать, себя без ножа режу!

      Он искушающе приподнял крышку сковороды, выпустив облако пара.

      Растленный аромат жареного лука сделал свое злое дело.

      – Разве что одну, – осторожно согласился Виктор.

      Достабль выхватил сосиску и с обеих сторон пришлепнул ее надрезанной булочкой – точь-в-точь лягушка, на лету схватившая муху.

      – Сосиска – объеденье, жизнь отдашь, – бодро пообещал он.

      Виктор отщипнул кусочек лука. Пока вроде безопасно.

      – А что здесь творится? – спросил он, ткнув большим пальцем через плечо в сторону хлопающего на ветру экрана.

      – Представление какое-то, – сказал Достабль. – Горячие сосиски! Славные сосиски! – Он опять понизил голос до привычного заговорщицкого шепота. – Слышал, в других городах публика прямо с ума сходит. Они это дело там готовили, прежде чем сюда везти, в Анк-Морпорк.

      Они смотрели, как Зильберкит и пара его помощников возятся с ящиком на треноге. Внезапно из круглого отверстия в передней стенке ящика вырвался ярко-белый свет и залил экран. Из толпы послышались ленивые возгласы одобрения.

      – А, – догадался Виктор. – Понятно. И это все? Так это же театр теней. Только и всего. Меня когда-то дядя этим развлекал. Ну, двигаешь руками перед каким-нибудь светом, и из теней получаются всякие картинки.

      – Да-да, – неуверенно припомнил Достабль. – «Большой слон», «парящий орел». Мой дед такие штуки умел показывать.

      – А мой дядя обычно показывал «уродского кролика», – сказал Виктор. – Честно говоря, не умел он это делать. Иной раз выходило ужасно неловко. Мы все сидим и гадаем, что это – «удивленный ежик» или «дурностай во гневе», а дядя обижается и уходит спать, потому что на самом деле он показывал «Лорд Генри Прыггс и его солдаты побеждают троллей в битве при Псевдополисе». Не пойму, что тут особенного – обычные тени на экране…

      – Не, я слышал, тут совсем другое, – поведал Достабль. – Я недавно продал одному типу двойную особую сосиску, так он и сказал: это, мол, картинки очень быстро показывают. Склеивают вместе и крутят одну за другой. Очень-очень быстро, говорит.

      – Слишком быстро нельзя, – строго заметил