Движущиеся картинки. Терри Пратчетт

смысле. Обыкновенная лень – это простое отсутствие усилий. Это Виктор давным-давно прошел, после чего быстренько одолел заурядную праздность и сейчас стремительным шагом продвигался все дальше и дальше. На уклонение от работы он тратил куда больше усилий, чем иные люди вкладывают в самый упорный труд.

      Ему никогда не хотелось быть волшебником. Виктору вообще ничего не хотелось – лишь бы его оставили в покое и не будили раньше полудня. Когда он был маленьким, взрослые задавали ему обычные вопросы: «А ты кем хочешь стать, малыш? Что выберешь?» – «Не знаю, – отвечал он. – А что у вас есть?»

      Но долго так продолжаться не может – никто вам этого не позволит. Быть тем, кто ты есть, – мало; надо еще упорно трудиться, чтобы стать кем-нибудь еще.

      И Виктор пытался. Довольно долго он пытался захотеть стать кузнецом: эта профессия казалась ему крайне интересной и романтичной. Но она предполагала тяжелый труд, возню с неподатливыми кусками металла. Потом он решил захотеть стать наемным убийцей, что представлялось необычайно лихим и романтичным занятием. Но оно также требовало приложения усилий, а главное, периодически надо было кого-нибудь убивать. Потом он попробовал захотеть стать актером – это казалось и драматичным, и романтичным одновременно, но подразумевало пыльные трико, тесные времянки и все тот же, к вящему его изумлению, тяжелый труд…

      И в Университет Виктор отправился только потому, что легче было туда поехать, чем не поехать.

      На лице его часто блуждала слегка недоуменная улыбка. От этого у людей складывалось впечатление, будто он чуть умнее, чем они. На самом же деле эта улыбка свидетельствовала о невероятных усилиях, которые Виктор прикладывал, чтобы разбирать человеческую речь.

      У него были тонкие усики, которые, в зависимости от освещения, то придавали Виктору залихватский вид, то заставляли предположить, что он минуту назад лакомился шоколадным коктейлем.

      Усами своими Виктор гордился. Тогда как студенты, сдав экзамены и став настоящими волшебниками, тут же должны были бросить мирское бритье и начать отращивать бороду, похожую на заросли дрока. При взгляде на старших волшебников казалось, что сквозь свои усы они способны добывать питательные вещества прямо из воздуха, как киты добывают их из моря.

      Было половина второго. Виктор неспешной походкой возвращался из «Залатанного Барабана», самой вызывающе неблагопристойной городской таверны. Здесь стоит добавить, что походка Виктора Тугельбенда всегда казалась неспешной – даже когда он бежал.

      Он был совершенно трезв и потому слегка удивился, оказавшись вдруг на Площади Разбитых Лун. Путь его лежал к тесному закоулку позади Университета и к тому участку стены, где несколько удобно расположенных расшатанных кирпичей уже много сотен лет позволяли будущим волшебникам потихоньку обходить правила Незримого Университета или, если уж выражаться совсем точно, через них перелезать.

      Площади в его маршруте не было.

      Он неспешно повернул назад, но тут же оглянулся. На площади происходило что-то непривычное.

      Обыкновенно там ошивались