Сумеречная цивилизация. Фантастический триллер. Иван Рахлецов

щурясь и сверкая клыками, беззвучно рассмеялись львам, словно старым, хорошим знакомым.

      Вода вдруг закипела и багрово вспенилась – это голодные крокодилы бросились на замечтавшегося собрата и разорвали его. Завистливо облизываясь, львы алчно глядели сквозь решётки вольера. Люди, готовившие Стадион к торжеству, замирали от страха и сладко ёжились в предвкушении выступления Классика.

      Техника торопливо выезжала с поля. Всё было готово к торжественному приёму Классика Литературы: железобетонные плиты с кирпичами завезены, и голодное лютое зверьё только и ждёт, чтобы растерзать первого встречного.

      Классик Литературы – был единственный признанный во всём мире как писатель и поэт. Другие же литераторы: одни спились, другие закололись; кого запугали, кому помогли уйти в мир иной, кто ушёл добровольно, кого отправили в дурдом, а некоторые и вправду сошли сума; прочие: кто писал в «стол», кто томился в безвестности, кто уехал – от себя, кто уехал – от всех, кто притаился до лучших времён, кто скурвился, кто опустился, обрюзг и стал рогат; а кто-то был побеждён соблазнами, а кому-то просто надоела беспокойная жизнь, послал её к чёрту и зажил «как все».

      Храмы и Памятники прошедших эпох были заброшены и разрушались.

      «К чему нужны Вера и Искусство? – рассуждали люди. – Только излишне усложнять жизнь, тревожить и волновать чувства, мысли. Зачем? Когда на свете всё давно ясно и жизнь превосходна: царит эра Всеобщей Пресыщенности и Праздности. Мы живёт беззаботно, за нас трудятся машины и роботы. Чего желать ещё более, когда наука уже открыла секрет вечной молодости и бессрочной жизни!»

      Правда, непонятно было теперь: до каких пор будет длиться жизнь человека, через сколько тысячелетий, а может, и миллионов лет он начнёт стареть и умирать, – толком никто не знал. И как жить, как вести себя, куда путь держать – всё неясно кругом как в дремучем лесу. А некоторых граждан мучил вопрос: что делать все эти нескончаемые тысячи и миллионы лет жизни? Пить, есть, веселиться, жить в постоянной праздности? И дальше-то что? Сума сойдёшь, мозги набекрень съедут!

      Миром правил Президент-бог.

      Он далёкие годы назад, избранный Президентом планеты, назвал себя отцом и матерью всего человечества и добился сладкоречием и невиданным заигрыванием перед народом пожизненной власти и звания Президента-бога. И прельщённый народ, не успев и глазом моргнуть, оказался в таких тисках соблазнов, роскоши, распутства, – как тут устоять? – что ничего не оставалось, как только в них утопать, пропадать…

      Лишь этот единственный, уцелевший в искусстве Классик преобразился, стал неимоверно силён и, казалось, творил чудеса. Он приобрёл невероятную популярность в народе – почти такую же, как у самого Президента-бога.

      После каждого, ежегодного выступления Классика на Стадионе, в народе с новой силой разгорался живейший интерес к его творчеству. Несколько десятков томов произведений Классика – в каждом томе по одному слову – разошлись по миру баснословными,