Мальчик по имени Рождество. Мэтт Хейг

встал из-за стола. Живот зверски крутило. Он окинул взглядом комнату.

      – А где моя кукла-репка?

      Тётя Карлотта улыбнулась – широкой улыбкой, за которой обычно следует смех. А потом сказала:

      – Ты её только что съел.

      – Что?

      Ему потребовалась секунда. Хотя нет, две. Может, три. Три с половиной. Нет. Всего три. Три секунды на то, чтобы понять, что именно он услышал. Его единственная игрушка теперь покоилась у него в желудке.

      Николас выбежал из дома, и его стошнило в выгребную яму.

      – Зачем вы так? – воскликнул он, не в силах поверить до конца. – Её мне сделала мама!

      – Ну, твоей мамы с нами больше нет, – сказала тётя Карлотта, которая высунулась в маленькое окно, чтобы понаблюдать за тем, как Николаса тошнит. – И слава богу. От её визгливых песен у меня вечно болела голова. Я просто подумала, что пора тебе вырасти и избавиться от старых игрушек.

      Наконец у Николаса в желудке ничего не осталось. Он поднялся и вернулся в дом. Он подумал о маме. О том, как она держалась за цепь колодезного ведра, пытаясь скрыться от медведя. И как только у тёти Карлотты язык повернулся говорить про неё гадости? Николас понял, что выбора у него нет. Придётся уйти из дома. Жить с тётей Карлоттой он не сможет. Он уйдёт – и докажет, что отец не врал. Был только один способ сделать это.

      – Прощайте, тётя Карлотта, – едва слышно, но со всей решимостью сказал мальчик.

      Он отправится на поиски отца. И увидит эльфов. Он всё исправит.

      Очень короткая глава с длинным названием, в которой почти ничего не происходит

      Тётя Карлотта пробормотала что-то себе под нос, не глядя на Николаса, и забралась в кровать с двумя матрасами.

      А Николас сунул в карман забытую на столе чёрствую краюху и вышел в холодную ночь. Он устал; живот болел, на языке всё ещё ощущался вкус гнилой репки, но его переполняло новое чувство – решимость. Да. Он отправится на Крайний Север.

      Миика грыз сухой листик.

      Заметив мышонка, Николас подумал, что Миика, наверное, его единственный друг.

      – Я иду на Крайний Север. Это будет долгое и опасное путешествие. Впереди меня ждут смертельные опасности. Думаю, тебе лучше остаться здесь. Тут тепло и есть еда. Но если хочешь пойти со мной, подай мне знак.

      Миика встревоженно посмотрел на дверь домика.

      – Нет, «здесь» не значит с тётей Карлоттой, – торопливо сказал Николас. – В твоём распоряжении весь лес.

      Миика покосился на глухую стену сосен и берёз.

      – Но в лесу нет сыра.

      Николас по-прежнему не говорил по-мышиному, однако общий смысл уловил.

      – Так ты пойдёшь со мной?

      Миика встал на задние лапки, и хотя Николас не был уверен, ему показалось, что мышонок кивнул. Тогда он поднял его с земли и сунул в левый карман куртки.

      И так, с краюхой хлеба и мышонком в кармане, Николас отправился через лес на север, чтобы найти отца и эльфов. Он изо всех сил старался верить, что у него получится.

      Старуха

      Николас шёл всю