Не надо печалиться, вся жизнь впереди! (сборник). Роберт Рождественский

лоб

      (он был

         не в той пропорции)…

      Итак,

      ты жил.

      Ты презирал богатство.

      Читал газеты,

         плача и ликуя…

      Твоя жена

      (приходится вторгаться) —

      немножечко не та…

      Найдем другую…

      – Зачем другая

         мертвому?!

      – Все правильно…

      – Я протестую!

      Слышите?!

      – Помалкивай!

      И кстати, знай:

         для живости характера

      ты увлекался

      теннисом и марками…

      – При чем тут теннис?!

      – Объясняем вкратце:

      считай его

         побочным сверхзаданьем.

      Сейчас проходят игры.

      Кубок Наций.

      А мы пока что

         в теннисе

            не тянем…

      Теперь ты чист

      идейно

      и морально.

      Переосмыслен.

         Виден издалёка…

      Был худосочным?

      Стал

      почти Гераклом.

      Злопамятным?

      А стал

         милей теленка…

      Теперь ты

         на трибунах и эстрадах!

      теперь ты —

      как Аллах

         для правоверных.

      Теперь твои портреты

      на тетрадях,

      на клюкве в сахаре

      и на конвертах!

      Ты —

         идол.

      Ты —

         безумие повальное!..

      Твой бюст переходящий

      заслужила

      во всепланетном

         гранд-соревновании

      седьмая

      пионерская

      дружина!..

      Твои черты становятся разбухшими.

      Возрадуйся,

         что ходишь в призовых!..

      …А знаете,

      мы тоже

         были будущими.

      Не надо нас придумывать.

      Живых.

8. Городской романс

      Я – как город.

      Огромный город.

      Может,

         ближний.

      А может,

         дальний…

      Города

         на приезжий гомон

      поворачиваются площадями.

      Поворачиваются,

         охмуряют

      главной улицей,

      главной набережной.

      Речкой —

         будто хвостом —

            виляют.

      Рассыпаются

      в речи набожной.

      В них тепло,

         торжественно,

            солнечно!

      Есть

      Центральный проспект,

      а поблизости:

      Площадь Юмора,

      Площадь Совести.

      Дом Спокойствия,

      Дом Справедливости…

      А дома —

         просторны,

      дома —

         легки.

      Все продумано.

      Целенаправленно…

      Я – как город.

      Но есть в городах

      тупики.

      Прокопченные

         есть

            окраины.

      Там на всех углах

      темнота хрипит.

      Там плакатами

         дыры

            заделаны.

      Равнодушный