Не надо печалиться, вся жизнь впереди! (сборник). Роберт Рождественский

жил,

      затравленный войною…

      Он так мечтал о небе —

         синем-синем!

      О невозможно белом парашюте,

      качающемся

         в теплой тишине…

      Еще мечтал он

         о ночных погонях!

      О странном,

      древнем ощущенье скачки,

      когда подпрыгивает сердце к горлу

      и ноги прирастают к стременам!..

      Он цирк любил.

      И в нем —

         не акробатов,

      не клоунов,

      не львов, больших и грустных,

      а девочку,

         шагающую мягко

      по воздуху,

      спрессованному в нить.

      О, как он после представлений клялся:

      «Я научусь!

      И я пойду за нею!..»

      Вы скажете:

         – Но это все наивно… —

      Да-да, конечно.

      Это все наивно.

      Мы —

         взрослые —

            мечтаем по-другому

      и о другом…

      Мечта приходит к нам

      еще неосязаемой,

         неясной,

      невидимой,

      неназванной, как правнук.

      И остается в нас до исполненья.

      Или до смерти.

      Это все равно.

      Мы без мечты немыслимы.

         Бессильны.

      Но если исполняется она,

      за ней – как ослепление —

      другая!..

      Исполнилось лишь самое начало.

      Любовь исполнилась

      и крик ребенка.

      Исполнились друзья,

         дороги,

            дали.

      Не все дороги

      и не все друзья, —

      я это понимаю!..

      Только где-то

      живут мечты —

         наивные, смешные, —

      с которых мы и начали мечтать.

      Они нам в спины смотрят долго-долго —

      вдруг обернемся

      и «спасибо!» скажем.

      Рукой взмахнем:

         – Счастливо!..

            Оставайтесь…

      Простите за измену.

      Мы спешим… —

      Но может, это даже не измена?!

      …А доктор

         собирает чемоданчик.

      Молчит и улыбается по-птичьи.

      Уходит.

      И уже у самой двери

      он тихо говорит:

      – А я мечтал…

      давно когда-то…

         вырастить

            овчарку…

      А после

         подарить погранзаставе…

      И не успел… —

      Действительно, смешно.

      Поэма о разных точках зрения

1. Сон

      Я по улице иду —

      удручен.

      В магазинах

         нет вопроса:

             «Почем?»

      На вокзалах нет вопроса:

      «Куда

      по планете разбрелись поезда?…»

      Этот сон

         приснился в пятницу мне

      (может, он —

         к деньгам,

      а может —

      к войне).

      Я попал на заседание вдруг

      Академии

      Серьезных

      Наук…

      Академики —

         дотошный народ

      (сорок лысин,

      восемнадцать бород) —

      при параде,

         при