Спят усталые игрушки. Дарья Донцова

я, – откроем Ниночкину квартирку, вместе зайдем, и вы посмотрите, как я кладу передачу…

      – Ладушки, – согласилась тетка, – пусть будет по-вашему, несите.

      В багажнике у меня валяется пара коробок. Я вытащила одну, подобрала на дороге булыжник, обернула его парой грязных тряпок, сунула в картонный ящичек из-под босоножек и запихнула в пакет.

      Зоя по-прежнему стояла в дверях.

      – А чего там внутри? – поинтересовалась она, ковыряясь в замке.

      – Книги.

      – Ну и ерунду вы из Франции тащили, – резюмировала Зоя, распахнув шаткую створку, – у ней и так книг-то девать некуда.

      Я вошла в маленькую, пахнущую затхлостью прихожую и присвистнула. Вот уж в чем здесь не нуждаются, так это в печатной литературе. Все стены крошечного тамбурчика и небольшого коридорчика увешаны полками.

      Впрочем, и в комнате такая же картина. Повсюду, куда падает глаз, виднеются тома, томики и томищи. Чего здесь только нет! Произведения классиков: Пушкин, Лермонтов, Тютчев, Гёте, Гейне. На других стеллажах менее известные, но тоже гениальные: Брюсов, Баратынский, Одоевский, Вяземский…

      Обстановка поражала простотой, если не сказать бедностью. Старенький потертый диван, такие же стулья, продавленные кресла. Диссонансом «звучал» компьютер с хорошим большим монитором.

      Провожаемая бдительным взглядом Зои, я водрузила коробку с «подарком» на письменный стол и, ткнув пальцем в сторону коридора, с ужасом произнесла:

      – Глядите-ка, мышь!

      – Где? – взвизгнула соседка и резко повернулась к двери.

      Этого мгновения хватило, чтобы спрятать в карман курточки небольшую записную книжечку, лежавшую возле компьютера.

      – Господи, – всплеснула руками Зоя, – вот что значит первый этаж. И крысы, и мыши, и тараканы – все наши. Зимой – холодно, летом – комары, нора какая-то, а не квартира.

      Отъехав несколько кварталов, я вытащила свой трофей и принялась внимательно изучать страницы. Телефонов мало. А те, что есть, принадлежат в основном врачам. На страничках обнаружила координаты гинеколога, стоматолога, психоневролога, кардиолога, гастроэнтеролога… Целая поликлиника! Устроившись поудобней, принялась звонить по номерам, перед которыми стояли просто фамилии. Тут же выяснилось, что Сергачев – плиточник, Ковалева – маляр, а Козлова – штукатур.

      Я в задумчивости закурила, вертя в руках книжечку. Пока в голове формировался образ бесконечно больной дамы, постоянно занимающейся ремонтом. Отбросив «бычок», решила продолжить. И снова наткнулась на деловых знакомых. Номеров десять разнообразных издательств, следом парикмахер, мастер по компьютерам, химчистка…

      В полной безнадежности набрала один из последних номеров и услышала тихое:

      – Алло.

      – Мастерская?

      – Нет, квартира.

      – Ой, простите за странный вопрос, Нина Вагановна Сундукян кем вам приходится?

      – Двоюродной сестрой, а что случилось?

      Я на секунду примолкла, ну как объяснить? В трубке раздалось:

      – Она покончила с собой?

      – Да, – подтвердила я, – где вы живете?

      Упавшим