Отбой на заре. Эхо века джаза (сборник). Френсис Скотт Фицджеральд

сказал он, а затем добавил: – Возможно, мы больше никогда не увидимся…

      – Разумеется, увидимся! Ах, меня зовут, Бэзил! Я должна идти. До свидания!

      Он сидел рядом с телефоном, обезумев от печали. Полчаса спустя его нашла горничная – он сидел, уронив голову на кухонный стол. Он понял, что стряслось, хотя Минни ему об этом и не сказала. Он вновь совершил все ту же ошибку, уничтожив за какие-то полчаса все результаты своего трехдневного примерного поведения. И его бы нисколько не утешило, если бы он узнал, что этого все равно было не избежать. Во время поездки он обязательно перестал бы сдерживаться, и тогда вышло бы еще хуже, хотя, возможно, было бы и не столь грустно. Но сейчас он мог думать лишь о том, что она уезжает…

      Он лежал на кровати, расстроенный, запутавшийся, несчастный, но не побежденный. Раз за разом все та же жажда жизни, подвергавшая его дух болезненным бичеваниям, давала ему возможность стереть с себя кровь, словно капли росы, но не затем, чтобы все забыть, а чтобы и дальше нести свои шрамы навстречу новым бедствиям и новым воздаяниям, навстречу неизведанной судьбе.

***

      Через два дня мама сказала, что дед разрешает ему иногда брать покататься семейный электромобиль, если, конечно, машина никому не понадобится по делам и при условии, что батареи будут всегда заряжены, а раз в неделю машина будет вымыта. Два часа спустя Бэзил уже выехал из гаража и поехал по Крест-авеню. Он откинулся назад, словно сидел за рулем «Штутц Биркэт», и выжал из своей машины максимальную скорость. У особняка семейства Биссел он неуверенно остановился, увидев, что ему машет стоящая возле дома Имогена.

      – Привет! У тебя есть машина?

      – Это дедушкина, – скромно сказал он. – А я думал, что ты поехала со всеми на Сен-Кру?

      Она покачала головой:

      – Мама не разрешила – из девушек почти никто не поехал. В Миннеаполисе случилась какая-то страшная авария, и мама сказала, что разрешит мне кататься в машине, только если за рулем будет кто-нибудь старше восемнадцати.

      – Слушай, Имогена, а как ты думаешь, к электромобилям это относится?

      – Ну, я не знаю… Как-то не думала. Могу пойти и спросить.

      – Скажи маме, что моя машина не может ехать быстрее двенадцати миль в час, – крикнул он вдогонку.

      Спустя минуту она весело выбежала из дома.

      – Мне разрешили, Бэзил! – воскликнула она. – Мама никогда не слышала, чтобы электромобили попадали в аварии. Куда поедем?

      – Куда угодно! – беспечно произнес он. – Я чуть-чуть ошибся, когда сказал, что эта машина делает всего лишь двенадцать миль в час; из нее легко выжать все пятнадцать! Слушай, а давай съездим в лавку Смита и выпьем по лимонаду с кларетом?

      – Ах, Бэзил Ли!

      Тень плененная

      Бэзил Дьюк Ли закрыл за собой входную дверь и включил свет в столовой. Со второго этажа донесся сонный голос матери:

      – Это ты, Бэзил?

      – Нет, мама, это грабитель!

      – Мне кажется, что пятнадцать лет – не совсем тот возраст, когда можно запросто возвращаться домой в полночь!

      – Мы зашли в лавку Смита выпить содовой.

      Всегда, когда на Бэзила сваливалась какая-нибудь новая обязанность,