Вне правил. Джон Гришэм

вызволить меня из-за решетки. Вы сами начали эту хрень, и я вынужден был положить ей конец.

      – У него есть судебная повестка? – интересуется Гувер. Полицейский протягивает какие-то бумаги, и Гувер с Кауфманом их быстро проглядывают.

      – Это не судебная повестка, – говорит Кауфман. – Это нечто вроде уведомления от судьи Сэмсона. Я думал, он уже умер. Он не имеет права уведомлять меня о необходимости присутствовать на каком бы то ни было слушании.

      – Он уже лет двадцать не в своем уме, – с облегчением произносит Гувер. – Я не поеду. У нас тут разгар процесса.

      Насчет судьи Сэмсона он не ошибается. Если бы адвокатам предложили путем голосования выбрать самого сумасшедшего федерального судью в округе, то Арни Сэмсон одержал бы сокрушительную победу. Но он мой большой друг и уже не раз вытаскивал меня из тюрьмы.

      Кауфман поворачивается к помощнику шерифа:

      – Скажи приставу, чтобы убирался. А будет создавать проблемы, вели шерифу его арестовать. Представляю себе реакцию! Шериф арестовывает федерального пристава! Ха! Такого наверняка еще не было. В любом случае мы никуда не едем. Нам надо продолжать процесс.

      – А зачем вы обратились в федеральный суд? – спрашивает меня Гувер совершенно серьезно.

      – Потому что в тюрьме мне не нравится. Что за дурацкий вопрос?

      Помощник шерифа уходит, и Кауфман поворачивается ко мне.

      – Я отменяю приказ о неуважении к суду. Вы довольны, мистер Радд? Полагаю, что ночь, проведенная в кутузке, достаточное наказание за ваше поведение.

      – Что ее достаточно для признания процесса неправильным и отмены приговора, это точно.

      – Не будем спорить, – говорит Кауфман. – Так мы можем продолжать?

      – Вы же судья, вам и решать.

      – А как насчет слушания в федеральном суде?

      – Вы спрашиваете моего совета как адвоката? – ехидно спрашиваю я.

      – Нет, черт побери!

      – Тогда сами решайте, как отреагировать на уведомление. Черт, судья Сэмсон может запереть вас обоих в кутузку на день-другой. То-то будет весело!

      12

      Наконец мы добираемся до зала суда и занимаем свои места. Когда приводят присяжных, я специально очень внимательно на них смотрю. Все они наверняка уже знают, что ночь я провел в тюрьме, и им интересно, как это на мне сказалось. Так что пищи для пересудов я им не даю.

      Судья Кауфман извиняется за задержку и предлагает начать работу. Потом он смотрит на Гувера, тот встает и говорит:

      – Ваша честь, обвинению нечего добавить.

      Этот дешевый спектакль разыгрывается исключительно с целью поиздеваться надо мной. Я поднимаюсь и, негодуя, обращаюсь к судье:

      – Ваша честь, он мог сказать мне об этом еще вчера или хотя бы сегодня утром.

      – Пригласите своего первого свидетеля, – резко бросает судья.

      – Я не готов. Но я хочу заявить ходатайства. С официальным занесением в протокол.

      Кауфман вынужден отпустить жюри. Следующие два часа мы отчаянно