Шах и мат. Георгий Олежанский

управления США, которое возглавлял на протяжении восьми лет.

      Он – уже не человек, с мнением которого считались даже президенты Соединенных Штатов.

      Теперь он – почти беспомощный старик, борющийся со смертельной болезнью.

      Он – Аллен Уэлш Даллес, человек, сохранивший достоинство и честь, даже перед лицом старости и надвигающейся смерти.

      Удобно расположившись в кресле-качалке, Даллес закурил старинную кубинскую трубку ручной работы, набитую прекрасным гаванским табаком, смешанным с колумбийской «травкой».

      – Итак, молодой человек, – Даллес говорил тихим и слегка скрипучим голосом – так, что записывающему за ним первокурснику Принстонского университета приходилось напрягаться, чтобы его расслышать, – вы хотели встретиться со мной. Ваша настойчивость, которой можно позавидовать, меня поразила, и я готов уделить вам время. Но используйте его грамотно.

      Даллес, даже будучи немощным стариком, периодически заходившимся в приступах кашля, оставался тем же жестким и чванливым человеком, которого боялись все. И это качество было достойно всяческой похвалы.

      – Если быть откровенным, – немного неуверенно сказал молодой гость Даллеса, – то меня интересует ваше видение внешней политики США, особенно в отношении Советского Союза, сэр.

      Даллес окинул оценивающим взглядом сидящего напротив первокурсника с блокнотом в руках, на обложке которого красовался Дональд Дак, и от стеснения ерзавшего на стуле.

      – Как вас зовут?

      – Джонатан Питерс, сэр.

      – Джонатан, вы проявляете не свойственные людям вашего возраста интересы, – произнес Даллес.

      Питерс замялся.

      – Это для курсовой работы, сэр, – наконец сказал он, – не хочется быть банальным, как большинство.

      Даллес усмехнулся:

      – Пусть так. – Будучи опытным разведчиком, прекрасно отличавшим, где правда, а где ложь, он словам гостя не поверил. – Скажу так: я всегда считал, что нашим стратегическим врагом, угрозой национальным интересам и американским ценностям всегда была и останется Россия.

      – СССР? – неуверенно уточнил Питерс.

      – Нет-нет, мой друг. Я конечно стар, но не настолько, чтобы не следить за тем, что говорю. – Даллес затянулся и медленно выпустил дым. – Именно Россия. Советский Союз не что иное, как конструктор, собранный вокруг этой страны. Его развал неизбежен, и, видит Бог, к этому ЦРУ не приложит руки. Однако для меня главной целью являлось нивелирование России как государства. Россия – как антибиотик против разносимых нашим правительством вирусов вроде демократии и прав человека.

      Джонатан Питерс, не отрываясь, дословно записывал все, что говорил бывший шеф разведки.

      – А главный инструмент в развале я видел исключительно в людях. Ведь сознание людей способно к изменению. Посеяв там хаос, незаметно подменив человеческие ценности на фальшивые, мы можем заставить людей верить в них.

      – Но каким образом? – оторвавшись от записей, спросил Джонатан.

      – Вы спрашиваете как? – Даллес видел, как в глазах сидевшего