Наследие противоречий. Истоки русского экономического характера. Никита Кричевский

пересекающимися с государством бизнес-интересами было бы поверхностно. Во все времена и в России, и на Западе церковь претендовала на роль совокупного “пастыря”, разрабатывающего и внедряющего в общество философские, мировоззренческие и нравственные ориентиры. Католическая церковь лицемерно смогла внушить людям, что любое посягательство на чужое, в первую очередь церковное, благосостояние безнравственно, аморально и подлежит немедленному вечному наказанию. Но в то же время католичество так и не смогло предложить людям адекватную идеологическую повестку (как принятую обществом систему взглядов и идей). На Западе за церковь это сделало гражданское общество, а также государство посредством интеллекта антропологов, экономистов, социологов, философов. Впрочем, насколько у них получилось, точнее, не получилось, можно судить по многочисленным современным западным фиаско.

      В России не случилось ни первого, ни второго, больше того, религия, по мере развития экономики и общества, и не могла дать ответы на многие мировоззренческие нравственные вопросы. В этой связи уместно привести созвучную цитату из Фридриха Хайека: “Усилия, предпринимаемые церковью для выработки законченной общественной философии, и те абсолютно противоположные результаты, к которым приходят многие начинающие с одних и тех же христианских оснований, показывают, что религия сама по себе не дает нам ясного руководства в этих вопросах. Несмотря на то, что упадок ее влияния, несомненно, является одной из главных причин нынешнего отсутствия у нас ясных интеллектуальных и нравственных ориентиров, возрождение религии не намного уменьшило бы потребность в пользующемся всеобщим признанием принципе общественного порядка. Мы все равно нуждались бы в политической философии, которая шла бы дальше фундаментальных, но общих предписаний, предоставляемых религией и нравственностью”³⁴.

      Названные причины “великого расхождения” – различия в этосе, наличие ресурсов и неблаговидная роль церкви, – безусловно, не исчерпывают перечень оснований. Оставим другим исследователям изучать оные и перейдем к рассмотрению еще одной, возможно ключевой для решения проблемы устойчивого экономического роста, черте русского национального характера, проистекающей из “моральной экономики” Александра Чаянова.

* * *

      ¹ Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. – М., 1997. – С. 21–22.

      ² Фукуяма Ф. Доверие: социальные добродетели и путь к процветанию: Пер. с англ. – М., 2004. – С. 66–67.

      ³ Там же. – С. 78.

      ⁴ Норт Д. Указ. соч. – С. 21.

      ⁵ Мизес Л. Либерализм. – М., 2011. – С. 23.

      ⁶ Вебер М. Избранное: протестантская этика и дух капитализма. – 3-е изд., доп. и испр. – М.; СПб., 2013. – С. 7, 9–10.

      ⁷ Хайек Ф.А. Право, законодательство и свобода: современное понимание либеральных принципов справедливости и политики / Пер. с англ. Б. Пинскера и А. Кустарева; Под ред. А. Куряева. – М., 2006. – С. 22.

      ⁸ Вебер