Рассвет. Стефани Майер

от счастья голосом и, не прерывая танца, наклонился поцеловать меня. Защелкали вспышки.

      Мелодия сменилась, и Чарли, незаметно подкравшись сзади, похлопал Эдварда по плечу.

      С папой непринужденно вальсировать не получилось. Танцоры мы с ним оба еще те, поэтому просто переступали на раз-два-три по маленькому квадрату. Эдвард тем временем подхватил Эсми, и они закружились вихрем – вылитые Фред Астер и Джинджер Роджерс.

      – Без тебя дом опустеет, Белла. Я уже скучаю.

      В горле стоял ком, но я попыталась отшутиться:

      – Теперь вся готовка на тебе, и это преступная халатность с моей стороны. Имеешь полное право посадить меня под арест.

      Папа улыбнулся.

      – Готовку я как-нибудь переживу. Ты, главное, навещать не забывай.

      – Не забуду.

      Я перетанцевала практически со всеми. Приятно было видеть старых друзей, но больше всего на свете мне хотелось бы не отрываться от Эдварда. Поэтому когда, едва началась новая мелодия, он разбил нашу с Майком пару, я просияла от счастья.

      – Все еще недолюбливаешь Майка? – поддела я Эдварда, увлекающего меня в танце на другую сторону площадки.

      – С его-то мыслями? Пусть скажет спасибо, что с лестницы не спустил. Или еще чего похлеще.

      – Нуда, конечно.

      – А ты себя в зеркале видела?

      – Э-э… Нет, кажется. Некогда было. А что?

      – Боюсь, тогда ты даже не представляешь, как невыразимо прекрасна. Ничего странного, что бедняге Майку так и лезут в голову непристойные по отношению к чужой жене мысли. Как же Элис не заставила тебя хоть раз в зеркало глянуть?

      – Твое предвзятое мнение в расчет не принимается.

      С укоризненным вздохом Эдвард развернул меня лицом к дому. В стеклянной стене, как в огромном черном зеркале, отражались танцующие пары. Рука Эдварда протянулась к двум фигурам прямо напротив нас.

      – Предвзятое, говоришь?

      Я скользнула взглядом по отражению Эдварда, в точности воспроизводившему идеальные черты. Рядом с ним стояла темноволосая красавица. Нежная персиковая кожа, огромные сияющие от счастья глаза в обрамлении густых ресниц. Узкое, как перчатка, мерцающее платье расходится внизу широким шлейфом, делая девушку похожей на перевернутый цветок каллы. В ней столько грации, столько изящества… Главное не шевелиться, а то все испорчу.

      Я застыла, боясь, что моргну – и прекрасная незнакомка исчезнет, оставив меня прежней, но Эдвард вдруг окаменел и обернулся, как будто его окликнули.

      – Вот оно что… – На лбу возникла озабоченная складка – и тут же разгладилась.

      Эдвард как ни в чем не бывало сиял лучезарной улыбкой.

      – В чем дело? – насторожилась я.

      – Сюрприз для новобрачных.

      – В смысле?

      Вместо ответа он снова закружил меня в танце, увлекая в противоположную сторону, подальше от залитой светом площадки.

      Остановились мы только под сенью раскидистого кедра. Эдвард устремил взгляд в густую темноту.

      – Спасибо, – произнес