Anthropos phago. Олег Ёлшин

смею задавать лишних вопросов! Вы же сами только что об этом просили.

      Дойл, скривив лицо в злорадной гримасе, проворчал:

      – Так задавайте их по-существу.

      – Мне нужен врач.

      – Что?

      – Мне срочно нужен врач.

      – Что с вами?

      – Я только что разговаривал со своим отцом.

      – Ну и что?

      – А то, что уже год, как он ушел из жизни.

      – Да?… Такое иногда случается. Так радуйтесь!

      – Мне нужен психолог или кто там бывает еще…

      – Вы думаете, что сошли с ума?

      Франк промолчал.

      – Поверьте мне на слово, с вами все в порядке. Скорее, это мир вокруг нас сошел с ума. Скоро вы все поймете.

      – Но…

      – Я не желаю больше слушать ваши бредни. Работать! Слушаю вас! – прикрикнул Дойл.

      – Извольте, – пробормотал Франк и задумался.

      – Где и когда вы родились? Как прошло детство? Где учились? Кто ваши родители?

      – Банально и не интересно, – покачал головой Дойл. – Пишете о великом человеке, а спрашиваете ерунду.

      – Детство по-вашему ерунда?

      – Детство, – задумался Дойл, – хорошо, пишите:

      До семи лет жил в Ирландии, где и родился. Отец – мясник, мать портниха. Брат отца переехал в Америку, а через несколько лет позвал нас к себе. Он был торговцем зерна и успел сколотить небольшое состояние… Учился в школе,… в нескольких школах. Родители постоянно меняли места работы. Времена были тяжелые. Мы часто переезжали. Мой дядя не мог содержать нашу семью, поэтому приходилось много работать. Что еще?… Потом колледж. Там я начал писать. Отец хотел, чтобы я стал адвокатом. Учебу не закончил, отправился в военное училище, а потом, когда исполнилось 18, попал на фронт. Шел 1945 год. Западная Германия. Там служил писарем при штабе. Кампания продолжалась недолго, нас скоро вернули, после чего из армии ушел…

      – Я не успеваю!

      – Что?

      – Вы не дадите мне нормальную ручку? Я не могу этим писать!

      – А эта чем не подходит?

      – Из нее вытекают чернила! Вот, капля упала на бумагу…

      – Капля?! Это, юноша, не капля, а клякса. Вы не знаете такое понятие?

      – Дайте, пожалуйста, мне нормальную ручку. Шариковую. Я не могу этим писать!

      – Пиши, двоечник! Выводи свои каракули! Учись!.. Капля!

      – Вы издеваетесь?

      – Эти кляксы не гнушались ставить на свои рукописи Байрон или Пушкин! Капли! Пиши! Журррналист! – зарычал Дойл.

      – Средневековье какое-то! Вы мне еще дайте гусиное перо! – пробормотал Франк.

      – Так, продолжим… Детство… К черту детство… Даю вам пятнадцать минут. Перепишите начисто, сформируйте фрагмент и покажите мне. Хочу знать, на что вы способны!

      – Это скоро пройдет? – вдруг спросил Франк.

      – Что?

      – То, что происходит со мной. Когда это пройдет? Может быть, мне подсыпали галлюциногены? Это ваша работа? Когда вы сделали это?

      – Еще слово и я выкину вас на улицу.

      – На улицу?… Нет!!!.. Вы что-то знаете, но скрываете.

      – У вас пятнадцать минут! – с этими словами Дойл вышел из комнаты.

      Ровно