Музей боевых искусств. Александр Чернов

ответы на свои вопросы, поэтому слова женщины ошеломили меня.

      – Вы уверены? – воскликнул я и подался от двери к сидевшей за прилавком женщине так резво, что чуть не сбил в центре магазина прозрачный шкафчик.

      В «Оптике» было столько очков, что было бы просто удивительным, если бы одни из них не красовались на лице продавщицы. Но мне кажется, видела она превосходно, а очки носила для рекламы, ибо посмотрела на меня поверх оправы.

      – С вами все в порядке?

      – Да, конечно! – отмахнулся я. – Если можно, подробнее о тех двоих, и откуда вы знаете, что у них были картины?

      Очки, видать, здорово мешали женщине, потому что она вообще сняла их и положила на прилавок. Без очков она выглядела лучше.

      – Если бы не картины, то я, наверное, и не обратила бы внимание на парней.

      – То есть? – Я изогнулся в услужливой позе.

      – Вчера утром в магазине покупателей не было, как сейчас, – начала рассказывать продавщица. – Я сидела и от нечего делать пялилась в окно. Вот тогда и заметила торопливо шедших по тротуару молодых людей. В руках у них были длинные рулоны. Неожиданно один из парней споткнулся и выронил рулон. Он упал на тротуар и развернулся. Не до конца, конечно, – до половины, но я поняла, что в рулоны свернуты холсты. Из-за них-то я и запомнила молодых людей. Я еще тогда подумала, чудно как-то – картины без подрамников. Я и понятия не имела, что это картины великих художников и украдены из Музея искусств.

      Женщина говорила, и ее слова оказывали чудотворное воздействие на мой уставший от долгих и бесполезных поисков организм. Я почувствовал прилив сил. Неужели я напал на след?

      – Что же было дальше? – подстегнул я продавщицу.

      Она повела округлым плечом.

      – Да ничего. Парень поднял картину, свернул ее, и молодые люди перешли на другую сторону дороги к кафе.

      – Куда они делись потом? – От нетерпения я переминался с ноги на ногу, как лошадь перед началом забега.

      По лицу женщины промелькнуло сожалеющее выражение.

      – Не знаю. В этот момент в магазин зашли покупатели, и я переключила внимание на них.

      – Жаль, – я приятно улыбнулся. – Но спасибо и за те факты, что вы мне изложили. Вы очень наблюдательны. А внешность парней описать можете? Одного я знаю. Широкоскулый такой, узкоглазый. Нос большой, губы полные, отвисшие. – Передо мной живо всплыло лицо остановившегося в переулке и выстрелившего в охранника парня. – А вот как выглядел второй, с удлиненными волосами?

      – С удлиненными волосами? – переспросила продавщица, вновь напялила очки и посмотрела мимо меня в большое – от пола до потолка – витринное стекло на улицу, очевидно, пытаясь представить себе двух спешащих по тротуару парней. – Ну, ему лет тридцать. Лицо у него такое суровое, но приятное. Взгляд пронзительный, тонкие губы, нос прямой... Больше, извините, ничего сказать не могу.

      Еще раз поблагодарив продавщицу за оказанную помощь, я вышел из магазина «Оптика» и направился через дорогу.

      Кафе называлось «Здравствуй». Оно представляло