Дело княжны Саломеи. Эля Хакимова

тоном просипела она, и слышать это от такой крупной, полной жизни женщины было очень страшно. – На кого оставил нас, горемычных…

      – Оооой-ооо, да на кого же нас покинууул!.. – стала хрипло подвывать Алена.

      Тут случилось совершеннейшее чудо, как впоследствии неоднократно заверял Максим Максимович. Вдруг шум за оконцем резко затих. Разом перестали стонать деревья, шумно дышать волны на озере и стучать струи дождя по оконному стеклу. Слышен был только сдержанный шорох ветра, который вмиг разогнал замешкавшиеся облака. Полная луна осветила глубокое небо и с изумлением взглянула на мокрую, почерневшую от обильного дождя землю, словно не узнавая ее и удивляясь катастрофическим переменам за краткий срок своего отсутствия. Летняя гроза закончилась так же внезапно, как и началась. Не поверив своим собственным ушам, Грушевский открыл дверь и выглянул наружу.

      Не переставая удивляться, Максим Максимович переглянулся с Тюрком. Тот не придал странному поведению небесных стихий ровно никакого значения. При помощи своей карманной лупы он внимательно рассматривал надпись на портрете графини.

      – Вот тебе и ушица из семи окуньков, – тяжко вздохнула купчиха, горестно покачивая головой в такт прекратившимся причитаниям. – Хорошо, что послушала его. Приготовила все для погребения… То-то архимандрит обрадуется, кончились его мучения и смута среди паствы, снова ему покой и благоденствие. Алена, свечей поставь к нему, все, что есть, зажигай. Утром пришлю обмывать покойника и попа – отходную петь. Ну, господа, пойдемте и мы. Что княжна, отыскалась?

      – Нет, Домна Карповна. – Грушевский откашлялся. – Думаю, пора полицию вызвать, боюсь, добром все это теперь не кончится.

      – Знамо дело, – сурово кивнула купчиха, повязывая на голову с толстой косой цветастый платок, лежавший на плечах.

      Яркая луна отражалась в черном зеркале спокойного озера. Со всех сторон от берега отплывали лодки с фонарями на носу и корме. Мужики огромными шестами ощупывали дно, перекрикиваясь с соседними рыбаками. Где-то там их ждал страшный улов.

      Перейдя по мостику, расстались у развилки тропинок. Гостям надо было переодеться в сухое. Домна Карповна поклонилась им и пригласила в дом. Остальные гости уже уехали, в усадьбе остались только князь с княгинею, которым помощь доктора будет не лишней.

      Тюрк шел перед Грушевским, обнимая картину, будто реликвию. Вдруг впереди послышался шорох. С тяжелых ветвей хлынул водопад дождевых капель, и показалась темная неясная фигура. Застывший Максим Максимович хлопал глазами, ожидая, когда шатающаяся фигура выйдет из тени кустов в столб лунного света. Вот сейчас появится она, девушка невиданной красоты, призрак несчастной княжны… или графини?..

      – Мммаксим Максимыч, – раздался вдруг ломкий юношеский голос Коли. – Это вввы?

      – Коля! – воскликнул Грушевский, выбегая навстречу «призраку». – Как вы здесь? Откуда?

      Через несколько минут они уже вошли в пагоду. Керосиновая лампа давала