Сиротка. Слезы счастья. Мари-Бернадетт Дюпюи

заставить своих родственников встать тесной группой.

      – Мама, перестань расхаживать туда-сюда! Папа, держи за руку Констана: Мадлен нужно взять один чемодан у Лоранс. Надеюсь, персонал поезда выгрузил из багажного вагона оба моих чемодана. В них – ваши подарки.

      – Эти пресловутые подарки! – вздохнула Лора. – Ты вообще-то могла показать их нам в Квебеке! Все то, что привозится сюда из Франции, для меня очень интересно.

      – Там, бабушка, есть и подарки, привезенные из Лондона, – вмешалась в разговор Лоранс. – Мама, мне можно будет посмотреть подарки Нутты?

      – Нет, твоя сестра откроет свои пакеты сама, после того как приедет к нам вместе с отцом.

      Эрмин приняла твердое решение, что Мари-Нутта пробудет в Квебеке у Бадетты не дольше трех недель, то есть до возвращения Тошана.

      – Хорошо, – кивнула Лоранс, оглядываясь по сторонам. – Киона могла бы прийти нас встретить.

      – Ты права. Я вообще-то думала, что она будет ждать нас здесь, – сокрушенно покачала головой Эрмин. – Ну что же, пойдемте! Дом, к счастью, недалеко.

      – А Оны здесь нет? – вдруг спросила Катери, слушавшая, как разговаривают взрослые.

      – Нет, малышка моя, Киона не пришла, – ответила ее мать ласковым голосом.

      Они все наконец зашагали прочь с перрона. Первой шла Лора. Она с наслаждением смотрела на виднеющуюся вдалеке крышу нового жилища. Ей не терпелось показать своей знаменитой дочери последние нововведения по части комфорта. Это жилище представляло собой небольшой особняк «во французском стиле» (именно так говорила о нем сама Лора). Она каждый день восторженно разглядывала шесть маленьких башенок, венчавших суживающиеся кверху крыши, а также многочисленные окна. В распоряжении обитателей этого дома имелось десять жилых комнат и две ванные. Внешние стены были покрыты дощатой обшивкой, состоящей из прочных досок, которые перекрашивались раз в десять лет. Сейчас они были выкрашены в красно-коричневый цвет, который удивительно красиво контрастировал с белыми рамами окон и пастельными тонами цветов на цепляющихся за стены растениях.

      – Когда ты увидишь свою комнату, моя дорогая, ты будешь приятно удивлена, – сказала Лора, обращаясь к Эрмин. – Я заказала в Шикутими великолепные обои и шторы из красивого бархата. Твоя кровать теперь украшена балдахином из такого же материала. Обо всем остальном я тебе рассказывать не стану: пусть это будет для тебя сюрпризом.

      Они уже подходили к калитке, встречаемые неистовым лаем собаки, бегавшей туда-сюда вдоль белой ограды. Пространство возле дома, ограниченное этой оградой, содержало в себе так много красивых деталей, что невольно радовало глаз, тем более что чуть поодаль виднелось величественное озеро Сен-Жан. Лужайка возле дома была аккуратно подстрижена. За одной из лип виднелась кованая садовая мебель, выкрашенная в белый цвет.

      – Home, sweet home![10] – сказала, засмеявшись, Лора.

      Но тут все заметили, что под передней частью навеса сидит старая служанка с носовым платком

10

Фраза из песни Джона Говарда Пейна (1791–1852). Широко известное в Великобритании выражение: «Дом, милый дом».