Джунгли Блефуску. Том 1. Великие мормонские трусы. Алексей Козлов

колхозною коровой

      С босой, понурой головой!

      Как грустно видеть в щель сарая

      Топор, ведро, верёвку, пень,

      А там вдали, где птичья стая —

      Ошмётки дымных деревень!

      Бежит по косогору стадо!

      Грустит о добром Ильиче

      Горбун с пропитым в детстве взглядом

      С хлыстом тяжёлым на плече!

      Как жутко муравьём родиться,

      И на горбу таскать бревно,

      Чтоб выжив чудом, возгордиться

      И говорить: «Мне всё равно!»

      Как больно быть пчелой – и мимо

      Лететь неведомо куда!…

      Их участь, впрочем, несравнима

      С ужасной участью совка!

      Не в плавках сила! Сила – в знаньях!

      С тоской посматриваю я

      На повторенья, заклинанья!

      На участь честных средь ворья!

      О, смертнорусская истома!

      Да, наш удел весьма суров —

      Как гости пребываем дома

      Средь нагловатых чужаков!

      Веками – пыль, глупцы и мухи,

      Грязь непролазная дорог,

      И те же нищие старухи,

      Привыкшие латать носок!

      Спит под звездой нерукотворной

      Земля, рождающая дух…

      Дух безнадёжности покорной

      К всевластию Навозных Мух!

      Пусть насмехаются соседи!

      Всем вопреки умеем мы

      Жить без Божественных Комедий

      Комедией своей судьбы!

      Порой средь дикого бедлама,

      Спасаясь чудом от беды,

      Мы смотрим в землю…

      Где же яма,

      В которой кончатся следы?

      Прекрасны плесени узоры!

      Чу, наводняют сирый стан

      Легко линяющие своры

      Попов, бандитов, партизан…

      Кого ещё судьба подкинет?

      О том не знает человек!

      И это он пройдёт, и минет

      Неведомо который век!

      Рабы рабов при слове мёртвом!

      Видать Всевышний нам велел

      Дышать веками духом спёртым,

      Отбросами заморских дел!

      Но как придёт захватчик лютый

      С освобождением своим,

      Рабы в течение минуты

      (Невесть зачем!) кончают с ним!

      Чтобы потом свои сатрапы,

      Забыв об участи рабов,

      Набив карман, потёрли лапы

      И улыбнулись средь гробов!

      Я вижу их! Паны и слуги,

      Запёртые в земную клеть…

      P.S. …Не надо мне бы на досуге

      Немецкой хроники смотреть!!!

      В детстве я почему-то думал, что Гарфункель – горбун! А он оказался вертким чернявым парнем с гитарой, фендер, по-моему, называется, попсовичок! Глазками швиц-швиц! Маленькой, чорненькой! Да нет, я не восхищался их песнями. Так себе! О Саймоне я не говорю, тот был поталантливее, что ли, хоть можно сказать точнее – вёрткий! Тоже вёрткий! Пузцо такое! Они вместе с Битлами окучивали поле верхотурки поп-культурки