Театр. Уильям Сомерсет Моэм

но читал бегло, пока не доходил до строк, посвященных лично ему. Он бывал доволен, когда его одобряли, и не расстраивался, когда его бранили. Майкл был слишком скромен, чтобы возмущаться нелестными отзывами.

      – Наверное, я и вправду был ужасен, – говорил он.

      Самой приятной чертой в характере Майкла было его добродушие. Он переносил все громы и молнии Джимми Лэнгтона с полной невозмутимостью. Когда после долгой репетиции у остальных актеров начинали сдавать нервы, он оставался безмятежен. С ним было просто невозможно поссориться. Однажды Майкл сидел в зрительном зале и смотрел репетицию того акта, где сам он не играл. В конце была очень сильная и трогательная сцена, в которой Джулия имела возможность показать свой талант. Пока готовили декорации для следующего акта, Джулия прошла в зал и села рядом с Майклом. Он продолжал сидеть молча, сурово глядя прямо перед собой.

      Джулия удивилась: не улыбнуться ей, не бросить дружеского слова – это было на него не похоже. И тут она увидела, что он стискивает зубы, чтобы они не стучали, и что глаза его полны слез.

      – Что случилось, милый?

      – Не заговаривай со мной. Маленькая чертовка, ты заставила меня плакать.

      – Ангел!

      На глаза Джулии тоже навернулись слезы и потекли по щекам. Она была так счастлива, так польщена!

      – А, пропади оно все пропадом, – всхлипнул Майкл. – Ничего не могу с собой поделать.

      Он вынул из кармана платок и вытер глаза. («Я люблю его, люблю, люблю!») Майкл высморкался.

      – Стало немного лучше, но, клянусь Богом, ты меня потрясла.

      – Неплохая сцена, правда?

      – При чем тут сцена? Все дело в тебе. Ты перевернула мне всю душу. Критики правы, черт побери, ты – настоящая актриса, ничего не скажешь.

      – И ты только сейчас это увидел?

      – Я знал, что ты хорошо играешь, но и понятия не имел, что так хорошо. Мы все рядом с тобой ничто. Ты будешь звездой. Что бы ни стояло у тебя на пути.

      – Тогда ты будешь моим партнером.

      – Черта лысого это мне удастся у лондонских антрепренеров.

      Джулию осенило:

      – Значит, ты сам должен стать антрепренером и сделать меня исполнительницей главных ролей.

      Майкл помолчал. Он был немного тугодум, и ему требовалось время, чтобы оценить по достоинству новую мысль.

      – Знаешь, а это совсем неплохая идея.

      За ленчем они обсудили ее поподробнее. Говорила в основном Джулия, Майкл слушал с глубоким интересом.

      – Конечно, единственный способ постоянно иметь хорошие роли – это самому быть антрепренером труппы, – сказал он.

      Все упиралось в деньги. Они прикинули, с чего можно начать. Майкл считал, что им надо минимум пять тысяч фунтов. Но как, скажите на милость, им раздобыть такую сумму? Конечно, некоторые из миддлпульских фабрикантов просто купаются в золоте, однако вряд ли можно ожидать, что они раскошелятся на пять тысяч фунтов, чтобы помочь двум молодым актерам, заслужившим только местную славу. К тому