Тата Штерн. Саша Мацк

– перелёт из Берлина в Париж, бессонные ночи, переполненные мыслями… Веки стали тяжёлыми, а звук двигателей превратился в монотонный гул, похожий на колыбельную.

      Она не заметила, как уснула.

      Сначала было темно.

      Потом где-то вдали зажглась точка света, разрастаясь в золотую спираль. Тата почувствовала, как её ноги касаются твёрдой поверхности. Перед ней возникла улица – та самая, из детства, где её дом утопал в сирени. Но что-то было не так: небо над головой переливалось фиолетово-зелёными оттенками, как северное сияние, а в воздухе витал запах грозы и… корицы.

      – Ты опоздала, – раздался за спиной знакомый голос.

      Тата обернулась. На скамейке под фонарём сидела бабушка Ирма в своём любимом вязаном жакете, но её лицо было скрыто тенью.

      – Бабуля?.. – шагнула Тата вперёд, но ноги будто приросли к асфальту.

      – Магазин ждёт, – протянула Ирма руку, и в ладони её вспыхнул медальонкнижка. – Но сначала найди то, что потеряла.

      Фонарь погас, и бабушка исчезла. Улица начала меняться: кирпичные стены домов поползли вниз, как воск, обнажая чёрные ветви деревьев, которые тянулись к небу, словно когти. Где-то вдали завыл ветер, и Тата побежала, не разбирая дороги.

      Она оказалась в пустыне.

      Песок шипел под ногами, обжигая кожу сквозь ткань сандалий. Впереди маячил силуэт верблюда, но когда Тата приблизилась, животное обернулось – его глаза были двумя жемчужинами, а на спине сидел Юсуф в белоснежной кандуре, держа в руках песочные часы.

      – Время утекает, – сказал он, переворачивая часы. Песок внутри засветился кроваво-красным. – Ищи там, где спрятаны корни.

      – Юсуф, что происходит? – закричала Тата, но ветер унёс её слова. Мужчина растворился в мареве, а вместо верблюда перед ней выросла дверь – массивная, дубовая, с железными скобами. На ней висел замок в форме сердца.

      Медальон на груди Таты вдруг нагрелся. Она схватила его, и в тот же миг из замочной скважины брызнул свет. Внутри отверстия мелькнул силуэт жемчужины.

      – Открой! – прошептал чей-то голос, похожий на голос Амалии.

      Тата нажала на дверь.

      Тишина.

      Она стояла в центре бесконечного зала с зеркальными стенами. В отражениях мелькали обрывки её жизни: вот она, пятилетняя, строит «магазин» из игрушек; вот Арак и она танцуют под дождём в университетском дворе; вот Юсуф целует её под звёздами Абу-Даби… Но когда Тата пыталась коснуться зеркал, они превращались в пепел.

      – Это твои якоря, – раздался сверху голос, в котором сплелись все знакомые интонации. – Выбирай: цепляться за прошлое или идти вперёд.

      Внезапно пол под ногами затрещал, и Тата провалилась вниз.

      Она упала в воду.

      Холодные волны сомкнулись над головой, вырывая воздух из лёгких. Тата билась в темноте, пока не заметила в глубине слабое свечение. Нырнув, она увидела свой магазин подарков – точь-в-точь как в мечтах, но затопленный. Витрины с куклами и фарфором медленно кружились в подводном танце, а на прилавке лежала жемчужина, излучающая голубой свет.

      – Возьми