Всё серьёзно. Татьяна Любимая

выпиваю.

      В голове шумит.

      Олеся медленно, но выпивает все. Ставит бокал на столик.

      А потом, помедлив, ложится назад, на спину. Взгляд осоловелый, безразличный.

      Можно делать с ней все, на что хватит фантазии и сил.

      На секунду я вижу в ней Её. И в порыве дергаюсь к Её губам. Стоп срабатывает в миллиметре от чужого испуганного лица.

      – Ты не Она, – откидываюсь тоже на спину, уставившись в деревянный потолок. От Олеси пахнет эвкалиптом, а от Нее – ванильным мороженым. Люблю мороженое.

      Молчим какое–то время.

      – Почему вы не вместе? – спрашивает тихо.

      – Потому что.

      Потому что все с одной стороны просто, как дважды два. С другой… не отпускает. Душу рвет в клочья.

      – А ты? Давно в этой профессии? – перевожу тему, чтобы не захлебнуться и утонуть в своей.

      – Первый раз. Думала, смогу. Девочки сказали, что первый раз сложно, а потом привыкну.

      – М. Деньги нужны?

      – Нужны.

      – Дай угадаю – больная мама, сестренка или брат…

      – Мой жених, – с надрывом. Отворачивает лицо в противоположную сторону. Стирает с лица мокрую дорожку.

      Я, честно говоря, поражен.

      – Он сделал мне предложение, и я согласилась. А потом… несчастный случай – его сбила машина на пешеходном переходе. Мажорка какая–то за рулем была. Она выкрутилась, а Тошка теперь не может ходить. Нужна операция.

      Жесть…

      – Он знает, на что ты пошла ради него?

      – Я сказала, что устроилась медсестрой в ночные смены.

      Мда. Вот это любовь. Ради парня–инвалида…

      Больших денег по–другому быстро не заработаешь. Особенно девчонке, что еще вчера играла в куклы.

      – Образование у тебя есть какое?

      – Колледж этой весной окончила. Медицинский. И курсы массажные.

      – Эх, Олеся, Олеся. Что делать с тобой?

      Хлопаю себя по бокам – я в простыне. Визитки остались в пиджаке, а пиджак дома.

      – Авторучка или карандаш есть?

      – Нету…

      – Тогда так запоминай.

      Диктую ей номер своего телефона. Повторяет несколько раз до тех пор, пока от зубов не отскакивает.

      – Позвони мне завтра, найдем тебе другую работу. А сейчас – исчезни.

      2. Саня

      Спускаюсь на первый этаж. Олеси не видно. Азанов парит в сауне оставшихся двух девиц. Они визжат там как поросята резаные.

      Едва не сбив меня с ног, оттуда несется распаренное женское тело и с разбега плюхается в бассейн.

      За ним второе. Тоже голое.

      И теперь за ними бежит Жека и поднимает третий столб брызг.

      Вот человек–оркестр – никаких проблем и терзаний. Не верит в серьезные отношения. Ни разу не влюблялся, по крайней мере он так говорит. Да и на моей памяти никогда друг не страдал по девчонке. Менял их как перчатки и не парился.

      В сауну вваливается Брянцев – третий участник нашего мужского (девочки не в счет) сабантуя.

      Обе руки заняты пакетами из супермаркета. Женька громко улюлюкает, вылезая из басика к нам. Эхо его радости, отражаясь от воды, стен и потолка, оглушает.

      – Ну