Криминологическая кибербезопасность. Теоретические, правовые и технологические основы. Вугар Фуад Оглы Джафарли

личности, общества, государства. Безопасность должна быть встроена в конструкцию уголовной политики, стать ее сущностью, контрапунктом»[51]. Соглашаясь с позицией М. М. Бабаева, подчеркнем перспективный вектор комплексного познания, направленного на область уголовно-правового обеспечения состояния защищенности триады интересов, многогранность категории «криминологическая безопасность» и важнейшее ее значение для формирования и развития системы защиты общего объекта, обозначенного в ст. 2 УК РФ.

      Значительный вклад в формирование и развитие рассматриваемого феномена внес С. Я. Лебедев. Так, ученым высказана позиция, согласно которой обеспечение криминологической безопасности должно происходить комплексно. С. Я. Лебедев, обосновывая концепцию комплексной криминологической безопасности, отмечает, что перенесение смыслового акцента с объекта нападения, в качестве которого выступает преступность, на объект защиты – личность, общество, государство предопределяет четкую ориентацию на оберегательную стратегию криминологической безопасности. При комплексном подходе к оценке различных сфер безопасности возникает необходимость в развитии теории и практики обеспечения криминологической безопасности. И здесь криминологическая теория и практика полноценно интегрируются в общую систему комплексной защиты прав и законных интересов российских граждан[52].

      Отмеченную позицию относительно комплексности криминологической безопасности поддерживает и Т. И. Губарева[53].

      В. А. Плешаков в вопросе криминологической безопасности пошел дальше, выделив в качестве отдельной частной научной теории аспекты, касающиеся обеспечения состояния защищенности личности, общества и государства, определяя и аргументируя такие элементы данной теории, как объект и предмет познания[54].

      По нашему мнению, одним из подходов к объяснению закономерностей современной преступности и предложений по оптимизации антикриминальной политики, что в конечном итоге приведет к достаточно высокой степени защищенности личности, общества и государства, является расширение методологического и теоретического арсенала криминологии, объединение усилий представителей не только всех гуманитарных, но и даже естественных и точных наук. В этом плане представляется плодотворной идея Г. Н. Горшенкова о «расширенной» криминологии, поскольку накопленный к настоящему времени массив знаний в отраслях наук криминологического цикла объективно требует теперь уже интегративного подхода к анализу и обобщению результатов исследований в рамках соответствующих наук[55].

      Очевидно, что криминология как общественная наука отражает закономерный процесс становления разновекторных подходов к принципам научного исследования. Тенденции развития мировой криминологической мысли позволяют говорить о появлении новой интегративной теоретической перспективы криминологии XXI в.

51

См.: Бабаев М. М. Уголовная политика и криминологическая безопасность // Научный портал МВД России. – 2008. – № 3. – С. 53–58.

52

См.: Лебедев С. Я. Обеспечение комплексной криминологической безопасности // Криминология: учебник для студентов вузов, обучающихся по специальности «Юриспруденция». 6-е изд., перераб. и доп. / Г. А. Аванесов [и др. ]; под ред. Г. А. Аванесова. – М.: Юнити-Дана, 2016. – С. 547–564.

53

См.: Губарева Т. И. Криминологическая безопасность в системе национальной безопасности Российской Федерации: к постановке проблемы // Общество и право. – 2012. – № 3 (40). – С. 173.

54

См.: Плешаков В. А. Криминологическая безопасность и ее обеспечение в сфере взаимовлияния организованной преступности и преступности несовершеннолетних: дис. … д-ра юрид. наук. – М., 2003; Плешаков В. А. Теория криминологической безопасности как частная теория криминологии // Человек: преступление и наказание. – 2011. – № 3 (73). – С. 76–77.

55

См.: Горшенков Г. Н. Криминология как «расширенная наука» о преступности: время становления и развития. – Н. Новгород, 2015. – 172 c.