Игры в вечность. Екатерина Бакулина

рядом с Тизкаром, приложил фляжку к его губам, подождал, пока Тизкар напьется, потом глотнул сам.

      Ничего, сейчас придет…

      Солнце забралось на самую вершину небосвода и теперь медленно ползло вниз. Тизкар лежал, глядя в небо, слушал, как над головой снова трещит неугомонная сойка, как стучит вдалеке дятел, как гудит, покачиваясь на ветру, кедровый лес – уже не страшный лес, неизвестно когда успевший стать понятным и родным.

      Лежать бы так и лежать.

      Казалось, так и будет – он будет лежать, глядя в небо, а царь сидеть рядом, пожалуй до самого конца… не оставит его. Может, не придет Златокудрая? Чудище они убили, чего теперь к ним ходить?

      Наигралась? …хотя это уже не его мысли.

      Хотелось закрыть глаза и уснуть, сон подкрадывался тихо, почти незаметно, осторожными мягкими шагами.

      – Не надо спать, Тиз, – шепнул царь, – подожди. Наспишься еще.

      Тизкар ждет. Он и сам видит – из этого сна можно не вернуться назад. Может быть это и правильно, не вернуться… осторожные, мягкие шаги сна…

      Женский испуганный вскрик совсем рядом, и оборвался – словно рот зажала ладошкой.

      Откуда здесь женщины? Тизкар попытался приподнять голову, оглядеться. Нет, не выходит.

      – Привет, Златокудрая, – это голос царя, – вон, в овраге твое чудище. Ты довольна?

      Она не ответила ничего. Тишина. Осторожные шаги.

      – Да не меня, его, вон, сначала лечи. А то помрет еще, нам потом возиться-хоронить.

      Тонкий, нежный аромат цветов… Тизкар отчаянно заморгал, когда понял – прямо перед ним прекрасное сияющее лицо богини в ореоле золотых кудрей. Если бы мог, он, не раздумывая, упал бы сейчас на колени – никогда еще не видел так близко. Священный трепет наполнил сердце. Теперь и умирать не страшно, подумалось вдруг.

      – Его?

      – Да. Сможешь?

      – Попробую, – сказала она, кусая губы, но они все равно дрожали.

      Златокудрая потянулась к нему, коснулась рукой груди.

      Легкое тепло разлилось по телу, потом все жарче и жарче… что-то кольнуло у самого сердца, побежало волнами по коже, и тут же страшный, наотмашь, удар в спину. Разом вернулась боль – здоровенная ссадина на щеке, ободранные руки, разорванное плечо, вывихнутая лодыжка, сломанная спина. Не выдержал, застонал сквозь зубы.

      – Сейчас, сейчас, потерпи немножко. Сейчас все пройдет.

      Влажный блеск в голубых глазах.

      Тело скрутило от навалившейся боли, сейчас, казалось, разорвет на части, он умрет. Уж лучше б скорее, сил больше нет.

      И вдруг все прошло, отступило. Тизкар лежал, и не мог поверить.

      – Ну как ты? Пошевели рукой.

      Он пошевелил. Ничего, нормально шевелится, как раньше.

      – Встать можешь?

      Нерешительно приподнялся, потом сел, осторожно, чуть пошатываясь, поднялся на ноги. И тут же повалился на колени перед богиней.

      – Спасибо тебе, Златокудрая!

      Она лишь махнула рукой.

      – Кого еще?

      Царь молча указал на скрючившегося под деревом Этану,