Игры в вечность. Екатерина Бакулина

разбил его единственный глаз, а тратить патроны впустую, не целясь, страж не привык. Но и сдаваться не хочет. Упрямо, остервенело, лезет наверх, изо всех сил цепляясь на ощупь покореженными ногами.

      Тизкар уже плохо понимал, что было дальше, в голове звенело.

      Он смутно помнил лишь, как страж все-таки вылез, неуклюже хромая, как они били, а он метался… он помнил, как Этана всадил меч по самую рукоять в сочленение ноги под коленом, как летели быстрые пули стрелка в дыры сорванной о камни брони, как склонился над обрывом Мелам.

      Помнил, как на загривке стража вдруг оказался царь, с последней гранатой в руке.

      Что было дальше – он не помнил совсем. Кажется что-то взорвалось, и что-то упало… кажется даже на него… а дальше лишь тишина.

      8

      – Господин, – Иникер, верный Эмешев демон, бежал следом, едва поспевая, шурша перламутровой чешуей.

      – Господин, – говорил он, – спрашивали Лару, но я не решился ее будить.

      Златокудрая снова появилась вчера, ближе к ночи, какая-то вся издерганная и растерянная.

      – Я переночую у тебя, ладно, Сар?

      Нервный, сухой блеск в глазах. Оставалось только приветливо улыбнуться.

      – Сколько угодно, Ру. А что случилось?

      – Ничего, – фыркнула она.

      Потом молча, спокойно, словно у себя дома, залезла под одеяло, прямо не раздеваясь. Свернулась калачиком.

      – Как там твой царь?

      Она не ответила, лишь шмыгнула носом.

      По всем прикидкам царь, вот где-то сейчас, должен добраться до чудища. Или уже добрался?

      Лесного стража Эмеш помнил хорошо – забавная штуковина, жалко будет, если царь все-таки его поломает. Самое забавное, что Гизиду так ничего и не знал, от хранителя лесов надежно скрывали правду, хихикая за спиной. Гизиду бесился, не понимая… так ему и надо, неприятный тип.

      Лару лежала, обхватив руками подушку, с открытыми неподвижными глазами. Что не так?

      – С Думузи поругалась опять?

      Она тихо всхлипнула, закрыла глаза.

      – Ру? – Эмеш присел на край кровати.

      – Я просто посплю, ладно? Мы потом поговорим.

      – Все нормально? Принести тебе чего-нибудь?

      – Не надо, Сар. Все хорошо.

      Ладно, пусть спит, с расспросами все равно приставать бесполезно. Завтра поговорят. Ничего. Ну, в самом деле, за ночь ничего не случится. Пусть Ларушка спит, если дома неуютно одной.

      Эмеш пожал плечами и пошел философствовать с Иникером во двор, подальше, чтоб не мешать.

      Демон ждет.

      – Кто спрашивал?

      – Гизуду, он просто в ярости. Он там просто в ярости! – Иникер взволнованно размахивал руками, изображая всю ярость маленького хранителя кедровых лесов, – он кричит, что это Лару во всем виновата. Говорит, что какой-то царь что-то у него поломал. Я так и не понял.

      Эмеш довольно хмыкнул. Ну и царь! Ему удалось, кто бы мог подумать. В капусту? Геро-ой!

      – Хорошо, Ник, я сам ей передам.

      Иникер кивнул и быстро ретировался за дверь, ссылаясь на неотложные дела.

      Спальня