Anamnesis mali. История беды. Александр Мишкин

шумно выдохнула и зааплодировала. Подавив в себе желание раскланяться, я похлопал пациента ладонью по щеке:

      – Эй, фриц! Глаза открой! Слышишь меня?

      – Колькой его зовут! – подсказал мне один из «красноармейцев».

      – Николай, открой глаза! – приказал я.

      «Фриц» послушался. Глаза распахнулись и с неподдельным изумлением уставились на меня. Рот открылся…

      – Говорить не пытайся: всё равно не выйдет! – предупредил я его, – Объясняю: ты подавился, потерял сознание, мы вставили тебе в трахею трубку, дышишь пока через неё. Моргни два раза, если понял.

      Веки старательно опустились и поднялись два раза.

      – Молодец. Сейчас приедет «Скорая», отвезёт тебя в больницу. Там из твоей гортани вынут еду и заштопают дырку в шее. Будешь как новенький. Понятно?

      «Фриц» опять два раза моргнул.

      – Отлично. А вот и «Скорая», кстати! – обрадовался я, услышав приближающуюся сирену. И почувствовал, как кто-то дёргает меня за штанину. Опустив глаза, я с удивлением обнаружил, что рука, вцепившаяся в брюки, растёт из моего неожиданного пациента.

      – Ты чего?

      Рука отпустила штаны и залезла в карман немецкого мундира. Через миг показалась оттуда с каким-то предметом. И ткнулась в мою руку.

      Я вздрогнул: в моей ладони оказалось что-то вибрирующее и холодное. Очень холодное – просто ледяное. Ощущение было приятным – особенно с учётом тридцатиградусной жары.

      Я разжал пальцы: на ладони лежал шестигранник из какого-то чёрного металла. Небольшой совсем: с гранью сантиметров пять, не больше. Зато довольно тяжёлый. Всмотревшись, я обнаружил, что матовая чёрная поверхность усеяна непонятными символами, расположенными правильными столбцами по пять знаков в каждом.

      – Что это? – я перевёл взгляд на «фрица».

      Тот широко улыбнулся. Потом ткнул пальцем сначала в шестигранник, затем – в себя и, наконец, – в меня.

      – Палыч, это он тебе подарок сделал. В знак благодарности за спасение жизни! – перевёл Петрович.

      Пациент радостно закивал головой, соглашаясь.

      Я пожал плечами:

      – Спасибо, конечно, но… Это хоть что?

      Теперь пожал плечами «фриц». Похоже, он и сам не знал, что подарил.

      – Нормально… – пробормотал я и добавил уже громче, – Ладно, Николай, спасибо большое. Давай, поправляйся и в следующий раз ешь аккуратнее. Тщательно пережёванная пища – залог здоровья. Ты теперь это знаешь.

      «Фриц» улыбнулся и кивнул. Знает.

      – Так, что у нас случилось? – сквозь толпу протиснулись две докторицы со «Скорой». Или фельдшерицы – не важно.

      Я широким жестом указал на лежащего с трубкой в горле и ухмыляющегося «фашиста»:

      – Вот, принимайте: эхо минувшей войны. А вернее – жертва обжорства. В гортани – шашлык, в трахее – трубка. В больнице и то, и другое надо будет убрать. Именно в этой последовательности.

      – Круто! – констатировала докторица помоложе, оценив плоды нашей работы.

      – А то! –