все
так… с
ним… и
было. Как и в обратку же – почему конкретно же и
он… из нас же
пока двоих…
знал до сих пор… и
знает же сейчас…
меня. Не только ведь и по энергии и
не способности внутри, ведь еще и
снаружи… когда же и я сама его лишь внутри, и то же
не всего, так еще и снаружи –
совсем… А ведь с какой легкостью…
легкой энергией он… И не в плане же ее быстрой определяемости-вычленяемости,
свободы и парения… а…
неуловимости! И так
походящей и подходящей же Розе – по одновременно и ее
тяжести… Опять же,
однако. Не хухры-мухры:
как она для него,
так и он же для нее… С
такими… коньячными нотками… довольно и болотистой местностью… со мхом и тиной… и почему-то еще… горящими торфяниками.
Странная ассоциация, не спорю. Но и в том-то же и дело, что это и не
ассоциация-то вовсе…
факт! Подтверждаемый же лично мною и из раза в раз… вот уже…
семь месяцев. Да…
вроде. Вместе и со способностью… накладывающейся слоями дыма…
просто черной дымовой завесой… и окутывающей же, закручивающейся коконом вокруг меня! Но и не удушающим совсем…
не болезненным и изначально.
В отличие уже от самой Розы – ну и как-то и за что-то же все же они должны были не притянуться и стерпеть, вытерпеть и выдержать друг друга такое… долгое время и вместе.
Усыпляющим же скорее и вводящим же в
коматоз с наркозом… и
анабиоз с морфином…
Миксуя и такую его-
свою некую натуральность с
другой искусственностью и
чужими препаратами… И вот скажи же, ответь мне после всего этого теперь сам и ты: «стал бы
кто-то… будучи и действительно
левым,
со стороны и полным
незнакомцем… так опекать и охранять… без малого же и
оберегать… и пусть же и
без многого и
пятьдесят на пятьдесят… параллельно же еще и вредя… но и
не зная меня?». Вряд ли. Зачем? Можно же было и по
сухому…
живому. Сразу и…
туда!
Куда бы то ни было… по
итогу. К чему и кому эта
лирика, если и
ничему, как и
никому?..
****
– Ты идеализируешь то, что этого процесса не заслуживает… априори!
– О чем ты? – Нахмурилась София. Когда же отражение лишь закатило глаза и несдержанно фыркнуло, выражая тем самым не только свою усталость от объяснений вроде как и всем же понятных и знаемых, знакомых вещей, но и от негодования: как в частности и от этого же самого момента, вусмерть не замечая же этого самого своего вроде как и с не в отношении же все той же Софии, так и в общем от всего, что происходило сейчас и только же еще предстоит.
– Скажу проще – ты создала себе свой мир фантазий… – начала она елейным, почти что и сопливо-слюнявым голоском и провела руками над своей головой, будто и воссоздавая это самое последнее словосочетание по буквам и радугой, отчего слушающую ее напротив и знатно же так передернуло. Но и не от приторности, сахарности и излишне напускного при всем же еще и образе демона, а от лимонной кислоты и горечи виски, явивших собой тут же и всю же неприкрытую и немытую, непокрытую правду, что она же сама и не собиралась как-то скрывать, судя же и по всему, явно же и демонстрируя ее таким образом и своей же энергией открыто
