любимого вполне может сойти и за
спасательный круг… Но и как это,
увы и
ах и для них же самих порой бывает, а и не для нас –
круг легко и просто становится
трамплином. А
спаситель соответственно –
убийцей. Если это,
конечно, и не было еще и задолго же до понятно – со
спасателем и
утопающим… Но и я же себе это
простил, зная свой же
болевой порог… Как и зная же твой –
оттого же! Где и вскрыв же
ее так же
легко и просто как нарыв, ты бы захлебнулся в этом…
ее гное и в как и ни с
чем-кем же
чужой крови. Тебе это было
просто не надо, Егор! Поверь мне… А
измена… была лишь
малой кровью в сравнении и из всего же того, что могло быть и при
ином развитии сюжета… Ты ведь и так и при этом
уже –
закрылся и
ушел в себя! Куда уж дальше, глубже и…
хуже? Но и
так же мы же хотя бы еще и видим
тебя… Пусть и весьма и весьма
периодически… Но и
подбивая и
выбивая же
так же тебя и из твоей же
зоны комфорта, как и личного пространства… – и на мгновение прервался, поймав
лишь на себе скептический прищур синих глаз, хоть и без какого-то злого умысла и с вполне же себе смешливыми искорками, от чего только выдохнул и тут же вдохнул поглубже
послегрозового перевала и вновь ухмыльнулся, посылая в ответ не менее спокойную лаванду с редкой мятой и шалфеем. –
Я! Подбив
ал и выбив
ал… Я же и
подбиваю и
выбиваю. Но и не суть! Кто-то же должен был, верно? А кто же вот и
еще, кроме меня? Ну… а при
ином и другом раскладе, как и ты уже, наверное, и сам понял – уже и вряд ли бы
тебя нашли. И пусть смысл бы, конечно, еще был и оставался как и
всегда нам и как
наш же –
искать все еще
тебя. Но вот только… и где бы ты
сам в свою же очередь и
находиться – его
уже не видел? Зачем? Объясни…
а ведь не… зачем. Просто подумай над этим… Пойми… Прими… Отпусти… И
вылечи уже
себя ей! Перед этим же еще, правда, не забыв и
не так же
вылечить ее же саму…
собой. Да…
Не таких же уж и
девушек, прости, но… беззастенчиво и
негорделиво…
можно,
нужно и все-таки
должно…
пропускать вперед и
себя! И уж точно – не
ногами. И
вынося. Не как ведь и
с теми… вон… без
не и…
чужими!
И обойдя так же легко и просто впечатленного и прямо-таки не на шутку удивленного Егора, особенно и его же предпоследними словами о лечении, на которых он и сам уже понял, что и конкретно так посыпался и пропалился, но и в то же время и не почувствовав какого-то негатива как от себя да так и от самого же Влада выдохнул уже и сам, себе же затем еще и усмехнувшись, как и тому же умеющему пусть и не всегда, не везде и не со всеми и лишь раз от разу без шуток и прибауток, но и разложить все и по полочкам. Хоть и зная же еще при этом, что и его же самого, как и всех же их, пусть он этого пока и не признает, закрепив же все пендели и подзатыльники уже и за другими и только лишь не за собой любимым, тоже надо было вытряхивать из зоны комфорта и личного пространства время от времени. Сам же последний, в свою очередь, и с более-менее уже спокойной душой, как и телом направился тем временем следом за Александром, но уже и к себе. Под тяжелым же, но уже и не взглядом, а вздохом