ковру. В общей же тишине помещения. И под двумя безумно изумленными взглядами, сообща же – будто и под
солнечными лучами в отражении
морской глади. А затем и просто упал на черный кожаный диван, откидываясь сразу после своей спиной и головой на его уже спинку. Подле уже
по-настоящему спокойного, да и что еще можно было сказать
о Владе, разве что:
как и ничего и никого не замечающего более. Но и скорее же:
ничему и никому более не удивляющегося. И слегка же еще подпрыгнувшего на пружинах, но и лишь из-за новой тяжести как и нового же веса, возникшей рядом с ним. Где он и так же непринужденно лишь повел своей правой бровью и мельком бросил прищуренный взгляд, осмотрев отца на предмет
его повреждений. В ту же секунду, неожиданно даже и для себя, вдруг и почти что дернувшись в его сторону, отметив же сначала на
вид, а не на запах кровавые пятна и их разводы на его одежде. Но и тут же практически поняв, как и учуяв же, и пусть чуть позже, но и все же и уже
на запах, что они не его, как и
кого же именно, остался на месте. Выжидая же теперь и
уже как и самая настоящая змея в кустах, когда же будет та самая часть, где
он был прав из уст отца, а из разинутых ртов позади него сидящих, что и так же, как и он сам, не
просидели мимо такого
эпика – как и
красное на белом, а точнее даже и
белое на красном, так еще же наверняка и
поседели если и не внешне, то внутренне, наконец п
рольется и хоть что-то же адекватное, если уж и не
прощения-за-не-веру-вопрошающее, но и кроме все того же тяжелого дыхания и какого-то утробного предупреждающего рычания, будучи
пока же, и пусть и
не в таком же, как и он сам, но и состоянии
ожидания объяснений и пояснений. Но и уже так же ведь, как и он сам, никто из них не хотел спрашивать об этом первым и раньше времени, чтобы не травить его тело и не бередить же так же лишний раз душу. Ну и дождались. Все же трое. Поток букв из него последовал практически же и незамедлительно и
без остановки, разрушив тут же тишину, молчание и обрушив же
что-то еще кроме и в каждом же из них –
свое и
отдельно:
– Роза спустила Софию с лестницы. Но и это же скорее – для красивого и красного словца. Ведь там она была не одна – лестница. Да как, собственно, и ступенька же в ней. С лестничным же пролетом и этажом. Благо же еще, что подъезд и дом – один.
– Какого?!.. – Встрепенулся сразу и первым Никита, почти же что и задохнувшись от возмущения с кисло-сладким привкусом и почти что молочно-пенным вкусом. С розовыми лепестками роз же на поверхности. Да еще и так, будто бы и неожиданно погрузился в ванну с пеной с головой и забыв же при этом задержать дыхание. Но зато не забыв и с трубкой и очками для плавания и ныряния. «Юный дайвер». Решил же поэкспериментировать и проверить снаряжение до непосредственного же своего погружения и в домашних условиях. И на свою же все голову. Ведь и как только вода попала в очки, глаза и нос, а лепестки же соответственно и в единственное на момент открытое дыхало – все полетело по одному лишь сценарию. Но и как опять-таки зато – не полетел же следом и сам парень, вовремя придержав и задержав руки за
