Экспроприация. Алексей Колесников

куда увезла его мать ещё школьником.

      – Привет, Игорь. Что там крест у Деда Сашки? Не упал?

      – Какой крест? А! Крест… Да, стоит себе. Только покосился после зимы.

      – Земля просела. Нужно его вынуть и установить памятник, а саму гробничку хорошо бы забетонировать, чтобы сорняки не росли.

      (Из Деда Сашки.)

      – Да, – согласился Игорь. – Только сейчас слегка некогда. Я вот недавно ездил в Платоновку (посёлок нашего детства) и кое-какие вещи забрал из дома.

      «Сыновье мародёрство», – подумал я, а вслух сказал:

      – Так-так.

      – Вы когда с похоронами помогали (Помогал? Я их организовывал!), вы там случайно в доме нигде не встречали такой серый свитер под горло?

      Вот оно что! Свитер!

      – Нет, – соврал я. – Не видел. Разобрать гардероб времени не хватило.

      – Понимаю, понимаю – затараторил Игорь. – Я звоню, чтобы поблагодарить. Спасибо вам! Большое, человеческое! Выручили!

      Неужели он год не приезжал на отцовскую могилу? Хотя бы любопытство у него имеется? Ехать-то полтора часа.

      Игорь усердно благодарил, спотыкаясь на словах, а я жевал яйцо, боясь опоздать на экзамен. Мишка тем временем проснулся и уставился на меня со своего матраса, как олицетворённая совесть.

      – Так не видели свитер? Может, кто-то взял?

      – Нет, Игорь. Помочь не смогу. Не видел.

      Мы попрощались.

      – Что такое? – спросил Мишка. – Менты?

      – Нет. Вечером расскажу. Опаздываю. Бывай!

      Экзамен я сдал на пятёрку, чем очень горжусь. Вечером мы отмечали это событие домашним вином, которое заедали булочками с сыром. Город заливал крупный и резвый дождь. Пузыри, растворявшие разметку, катились по тротуарам. В эту светло-серую красоту мы пускали сигаретный дым, сидя за столом у окна. Мы постоянно раскрывали окна.

      Я рассказывал, а Мишка тихо-тихо отрабатывал упражнение на гитаре. Дорогого стоит, когда ради твоего рассказа музыкант играет беззвучно.

      Год назад в Платоновке я хоронил Деда Сашку – про это история. Мишка, дослушав её, объявил:

      – Это же рассказ! Придумывать ничего не нужно. Просто запиши и готово.

      Мишка чуткий. Я всегда его слушаюсь.

      Год назад (стоял сухой август) здесь, в городе, где мы жили тогда с матерью, я почему-то заскучал. Мы сюда сбежали от отца, оставив его на службе у рок-н-ролла в родной Платоновке. Батя тяжело переживал расставание. Звал меня в гости, практически требовал. Надеялся, видимо, оправдаться, вернуть утраченные очки. У него большое чувствительное сердце. Стучит прямо за кожей. У меня такое же, только в пуху.

      Уложив небольшую сумку, я поехал. Такси, потом час на автовокзале, потом автобус, в котором некуда деть коленки, и вот – родная одноэтажная Платоновка. У остановки доска объявлений и на ней дрожат свежие листики. Живая доска объявлений! «Продаю ЖОМ» и так далее.

      Батю я застал в пограничном состоянии. У него гостевал друг детства – Толик (скоро пятьдесят, а он Толик). Они