В сердце пустыни. Ю Лия Вейрон

Если это и подделка, то крайне искусная. Но что-то подсказывало, что амулет настоящий, причём его история может оказаться куда более древней, чем интуитивно казалось на первый взгляд. Девушка уже не раз держала в руках изделия Древнего Египта, работая в музее: статуэтки богини Бастет, саркофаги и фрагменты погребальной утвари разных эпох. Но этот амулет… Будто жил: стоило ей коснуться его пальцами, как от золотой поверхности исходила едва ощутимая вибрация – зыбкая и тревожная.

      «Не увлекайся!» – повторила она себе вслух, припомнив, как куратор отдела старших хранителей уже успел предупредить, что находка будет отправлена на экспертизу. И добавил строгим тоном: «Твоё дело – просто заполнить форму и передать специалистам. Не вздумай лезть глубже!» Но Селеста не могла устоять перед искушением. Она чувствовала, как артефакт буквально манит её. Возможно, это была иллюзия, обман любопытства, но девушка всё равно решила разобраться. Да и кто бы не поддался?

      За окном хмурого мегаполиса вечерело. Стёкла музея отражали последние оранжевые всполохи неба, и тишина постепенно воцарялась в залах. Почти все сотрудники ушли домой, кроме охранника, дремлющего где-то возле центрального входа. Селеста была уверена, что никто не будет её искать до утра.

      Осторожно сдув невидимую пыль с амулета, она развернула пожелтевший лист бумаги со списком иероглифов, которые пыталась выписать за день. Часть символов на амулете совпадала с названием некого культа Анубиса – бога смерти и погребальных ритуалов. Однако в её записях не находилось ни одного точного совпадения. Зато там нашлись фрагменты, которые могли намекать на Сета – бога войны, хаоса и пустыни. Внутренний голос подсказывал, что этот амулет как-то связан сразу с двумя могущественными божествами. Но как такое возможно?

      Селеста провела кончиками пальцев по узорам. Золото странно холодило кожу, хотя в помещении было тепло. Вдруг она заметила, как резьба, казалось, чуть двинулась – приглядевшись, девушка увидела, что ей не показалось. Иероглифы медленно заискрились тусклым светом. Сердце Селесты застучало быстрее. Страх смешался с возбуждением, а здравый смысл внутренним голосом кричал: «Перестань немедленно!» Однако её захватило неожиданное желание докопаться до истины. Может, артефакт реагирует на биоток или температуру тела? Или же это происходит из-за какой-то химической реакции?

      Решив провести эксперимент, Селеста наклонилась к амулету и негромко проговорила:

      – Что ты хочешь мне сказать?

      Слова утонули в полутьме зала. Ответа, конечно, не было. Но еле ощутимая вибрация усилилась, и её пальцы словно прилипли к золотой поверхности. Попытка отдёрнуть руку не увенчалась успехом. А затем пространство музея вдруг разом исчезло – оно словно накрылось полупрозрачным куполом, в котором начали плясать огненные всполохи. Воздух загустел, ноги девушки подкосились, и она упала на колени. В глазах потемнело.

      Она услышала гул, похожий на звук далёкого прибоя, а может, на ворчание надвигающейся бури. Её сознание сделало отчаянную попытку за что-то уцепиться, но не нашло опоры. И в тот миг, когда ещё одна волна вибрации прошла по всему телу, Селеста почувствовала сильный порыв ветра, бьющий в лицо – словно она оказалась на открытом пространстве. Ветер нёс с собой горячие песчинки, которые больно царапали кожу.

      «Невозможно… Наверное мне это снится?»

      С огромным трудом Селеста приоткрыла глаза. Где-то неподалёку мерцал тусклый свет факелов – она различала отсветы на каменной кладке, а чуть дальше высились тени колонн. Пахло раскалённым камнем, пылью и чем-то терпким, почти сладковатым – запах смолы или благовоний. Это был абсолютно не тот аромат, что царил в музее. Исчезли знакомые звуки города. Вместо них – приглушённое эхо далёких шагов, шорох песка и мерное потрескивание огня.

      Селеста встала и тут же покачнулась. Под ногами был не гладкий пол музейного хранилища, а неровная каменная поверхность, присыпанная пылью и мелкими камешками. Пространство вокруг затемняли массивные колонны, расписанные иероглифами и изображениями богов с головами животных. Девушка невольно ахнула, когда узнала стиль росписей: это был незамутнённый, классический Древний Египет. Нетуристическая копия, не современная инсталляция, а реальность. Рисунки выглядели свежими, словно их нанесли всего несколько дней назад.

      – Где я?.. – прошептала она. Но голос отдался пустым эхом.

      Девушка сделала шаг вперёд, и в этот момент на неё выскочили двое мужчин в коротких льняных одеждах, с копьями наперевес. Кожа их была загорелой, сухой от жаркого климата, а глаза смотрели настороженно, словно они приняли Селесту за угрозу или духа. Девушка замерла. Ей стало жутко при мысли, что они могут поднять тревогу или напасть.

      Один из охранников что-то резко прокричал на непонятном ей языке. Она ожидала, что не поймёт ни слова, но вдруг смысл начал проясняться в её голове – будто кто-то автоматически переводил:

      «Кто ты? Как ты осмелилась войти в священное помещение?»

      – Я… я не знаю… – растерянно пролепетала Селеста. – Это какое-то чудовищное недоразумение! Я не хотела…

      Однако её слова прозвучали бессвязно. Мужчины