За дальним лесом. Гаврилов Алексей

между тем уже сжимала в корзинке прохладную, спасительную рукоять пистолета, – Эк тебя фейшукнуло-то в кустах. Надо звонить «ноль-три»: тут санитару леса самому санитары требуются.

      – Бесполезно, – вполне уверенно и беззаботно выпалил волк, – Не успеют. Долго ехать будут. Я уже убегу. Думаешь, они за мной по всему лесу гоняться будут? Как бы ни так.У них вызовов на неделю вперёд. А чтобы меня поймать, месяц потребуется! Никак не меньше. Так что, останусь нежным, пушистым зайчиком во веки веков: Прыг – скок.

      – А…

      – А куда ты идёшь? – прервал её волк на полуслове, перехватывая в полёте инициативу, желая отвести дальнейший разговор от собственной персоны.

      – Я иду проведать трёх поросят, – не моргнув глазом обманула волка Маруся, проявив партизанскую смекалку не желая выдавать незнакомцу истинной цели своего путешествия, – Вот, мама дала просроченных пирожков, хочу их угостить, – девочке не хотелось, чтобы у волка возникло желание проверить содержимое её корзинки и она обманула ещё раз.

      – А гранаты у тебя есть? – неожиданно спросил почему-то волк.

      Девочка сурово промолчала, не зная, что ответить и для чего волк задал этот наводящий вопрос, о чём он хотел спросить и о чём узнать, задавая его.

      – Ну, иди, иди, – стал спроваживать её волк, не дожидаясь ответа и не желая дальше испытывать судьбу: Привет бабушке! То есть… поросятам конечно.  Чего это я в самом деле? Пока.

      – И что? – насторожилась и растерялась Маруся, – Ты не станешь меня догонять и есть? И отбирать мои пирожки, как в сказках?

      – А зачем? – нарочито небрежно отреагировал волк, – Я же зайчик. Белый и пушистый.

      – Ну, пока… – девочка проявляла ещё некоторую неуверенность и недоверие к этакому первому встречному.

      – Пока-пока. Иди уже. У меня тут дело в кустах образовалось.

      – До свидания, –  Маруся сделала книксен на прощание, стараясь показать себя незнакомцу хорошей, воспитанной девочкой, ни к чему такому не причастной и ни в чём таком не замеченной и не заподозренной. Просто гуляет с пирожками, только-то и всего. Она развернулась и пошла, как ни в чём не бывало, дальше по тропинке, всё ещё внимательно прислушиваясь к звукам позади себя, а вернее – к их отсутствию, и посматривая – нет ли за ней этого пресловутого хвоста.

      – Постой, – вдруг окрикнул её волк, – А можно мне с тобой?  А то мне тут скучно в засаде сидеть, хочется прогуляться.

      – А у тебя хвост есть? – спросила Маруся, обернувшись и внимательно всматриваясь в глаза волка.

      – Да, – волк повернулся в пол оборота, чтобы девочка могла увидеть и хорошенько рассмотреть его замечательный, как он всегда считал, необыкновенно красивый серый хвост.

      – Нет, – вдруг, как холодным душем окатила волка девочка, выпалив резко столь не приятный для него ответ, – За мной с хвостом нельзя – мне мама не разрешает. Всегда говорит: «Смотри только – хвоста с собой не приведи».

      – Не, ну не могу же я с хвостом расстаться и избавиться от него так вот просто – запросто. Своё ведь, родное. Всю жизнь со мной. Куда я – туда и он.

      – Тогда