Брокингемская история. Том 22. Алекс Кардиган

Оба отделения полиции расположены буквально бок о бок друг с другом, а их сотрудники ведут непрерывные наблюдения за действиями конкурентов. Если бы в тот день служебный автомобиль Алексвилла-1 вдруг совершил какую-либо поездку, об этом было бы немедленно доложено Смайлу, начальнику Алексвилла-2. А раз этого не произошло, нам придётся отвергнуть вашу гипотезу как несостоятельную… Итак, Фишер наврал вам по всем трём пунктам! Но этим его враньё отнюдь не ограничилось… Приоткроем вам ещё одну сторону нашего дела: В прошлую пятницу Фишер также был задержан полицией при проведении операции «Сюрприз» – но не в Лондоне, а у себя в Ноттингеме. Он также явился в одно из ноттингемских отделений банка «Парадиз» в надежде получить компенсацию как бывший владелец акций «Фигаро». Для пущей убедительности он прихватил с собой доверенность от Хилла на получение полутора тысяч этих акций у некого Кларка из Болтли. (Вам, Пирсон, эта доверенность должна быть знакома – вы сами заверяли её своей нотариальной подписью в августе прошлого года.) Как вы уже догадались, разбираться в причастности Фишера к владению акциями «Фигаро» пришлось уже не банковским, а полицейским работникам после его задержания… Сегодня утром нам удалось связаться с полицией Ноттингема и уточнить кое-какие дополнительные нюансы. Выяснилось следующее: Фишер, ещё не зная о задержании Харрисона и вас троих, изложил следователям довольно любопытную версию событий. По его словам, он чисто случайно наткнулся на наше газетное объявление; заинтересовавшись, он вспомнил, что у его знакомого Харрисона в Алексвилле вроде бы хранилась целая куча акций «Фигаро»… К сожалению, позвонить Харрисону Фишер не смог, поскольку в доме Стринджеров (где проживает Харрисон) отсутствует телефонная связь. Забеспокоившись, что Харрисон в своей алексвиллской глуши может и не узнать о надвигающейся раздаче компенсаций, Фишер принял решение навестить его лично. В минувшую среду он (Фишер) якобы прибыл в Алексвилл на поезде. Он обнаружил, что дом Стринджеров заперт, а на двери висит записка уже известного нам содержания: «Уехал к родственникам. Харрисон». Фишеру пришлось молча скрыть досаду и в тот же день ни с чем вернуться к себе в Ноттингем. Двое суток спустя, в пятницу, он отправился в банк «Парадиз» за компенсациями самостоятельно, без Харрисона…

      – Всё это – откровенное враньё! – возмутился Пирсон, – На самом деле Фишер прибыл в Алексвилл не в среду, а ещё в понедельник – и не на поезде, а на нашей машине (и не из Ноттингема, а из Катершилдс). Ко всему прочему, он умолчал о своём трёхдневном пребывании на нашем «Билдбрейке» (с понедельника по среду). Надеюсь, полиция без труда выведет на чистую воду этого оголтелого вруна!

      – А вот погодите возмущаться! – остудил его порыв Доддс, – Беседуя с вами с глазу на глаз, Фишер наверняка признается, что наврал полиции с самыми благородными намерениями, дабы не привлекать её внимание к своим друзьям Джонсону, Хиггинботтому и Пирсону…

      – Ах, вот как? – призадумался Пирсон, –