Под кожей. Мария Летова

стремительно пес реагирует на подобные игры, я вскрикиваю:

      – Стой!

      – Как скажешь, – опускает он руку с ленивой улыбкой.

      Я снова не могу сдержать своей.

      Эта провокация, как и тот факт, что у прокурора Алиева на попечении неуправляемая собака, для меня откровение, и оно нещадно толкает уголки губ вверх.

      Осмотревшись по сторонам, Денис запускает мяч далеко вперед. Тайсон срывается с места вслед за игрушкой, оставляя нас одних.

      – Пошли? – кивает его хозяин на пустой бульвар вдоль реки.

      Кажется, контраст, который всколыхнул меня в начале этой встречи, испарился, ведь теперь мы сосуществуем в одном темпе. Медленно двигаемся по дорожке.

      – Так… кто тебе его подарил? – интересуюсь я судьбой его питомца.

      – Друзья.

      – Волшебный подарок… – улыбаюсь я.

      – Не то слово.

      – Кто гулял с ним вчера?

      Тут же жалею о своем вопросе, он может оказаться слишком личным, но Денис расслабленно отвечает:

      – Ситтер.

      – Ты сдал его в приют?

      – Нет. Отдача замучает. Этот засранец не любит приюты. У моего ситтера есть ключи. Он всегда на подхвате.

      – Ты доверил ключи от дома постороннему человеку?

      Повернув голову, я вижу кривоватую улыбку на его лице.

      – Я очень быстро могу узнать, где он живет. И многое другое.

      Его слова рождают в голове мысль, которой я почти не касалась все эти дни, но теперь озвучиваю:

      – Обо мне ты тоже все знаешь?

      Денис приближается к ограде и кладет на нее локти. Смотрит на меня, когда останавливаюсь рядом, и говорит:

      – Мы неизвестные. Помнишь?

      Его ответ оставляет мой вопрос открытым. Не знаю, должна ли требовать большего. Что это изменит?! Он знает достаточно, чтобы нас вообще здесь никогда не было, но его это не остановило. Может, поэтому задавать вопросы мне он никогда не стремится. Словно я и правда неизвестная, икс или игрек, которая за скобками оставляет всю свою жизнь, когда соглашается на эти встречи.

      Положив на холодную ограду ладони, решаю, что даже у неизвестных есть очертания.

      – Я ничего о тебе не знаю, – сообщаю. – Почти.

      – Можешь спросить, если хочешь.

      Покусав изнутри щеку, интересуюсь:

      – Твое полное имя?

      – Серьезный подход, – замечает мой собеседник все с той же ленивой интонацией. – Денис Рашидович Алиев.

      – Где ты родился?

      – В Дербенте. Это Дагестан.

      – И как попал сюда?

      – Семья переехала. Мне было двенадцать.

      – Сколько тебе сейчас?

      Постучав кроссовкой по ограде, отвечает:

      – Тридцать четыре.

      Они с Балашовым ровесники. Эта информация ворошит воспоминания о вчерашней встрече с Вадимом, и я затыкаю их следующим вопросом:

      – Кто твои родители?

      – Мать – домохозяйка, отец – полковник полиции.

      – У тебя есть братья или сестры?

      Глядя на воду, он потирает пальцем бровь. Эта задержка кажется мне немного