Под кожей. Мария Летова

с вашим телефоном случилось?

      – Собака сожрала провод от зарядного.

      – У вас есть собака?

      – Да. Ретривер. Кобель. Ему два года.

      – Как его зовут?

      Обрамленные чертовски пушистыми ресницами глаза делают медленный круг по моему лицу. Задевают мои губы, отчего я только сильнее подбираюсь. Он словно чувствует эти шипы. Откидывается на спинку стула, будто увеличивая между нами расстояние, и отвечает:

      – Тайсон.

      Отвернувшись к окну, замечаю:

      – Я не разбираюсь в собаках…

      – Я тоже. Мне его подарили.

      Мое молчание создает паузу, но собеседник быстро ее ликвидирует.

      – Хочу кое-что исправить, – говорит он, заставляя этими словами посмотреть на себя.

      – Что?

      Подавшись вперед, прокурор протягивает мне свою руку над столом.

      – Денис. Алиев, – произносит он. – Я, кажется, не успел представиться лично.

      Опустив взгляд на раскрытую ладонь, я чувствую, как скребет где-то внутри, и секунду решаюсь вложить свою руку в его.

      Он ждет, наблюдая за мной из-под своих густых ресниц.

      В конце концов, я не продаю душу дьяволу. Собственно говоря, я уже ее продала. В тот день, когда воспользовалась номером телефона сидящего передо мной мужчины.

      Его пальцы смыкаются вокруг моих, когда я опускаю свою ладонь в ладонь Алиева.

      – Карина, – представляюсь исключительно ради баланса.

      Его пальцы теплые и сухие, собственную кожу я ощущаю ледяной на фоне этого опаляющего тепла.

      – Ко мне можно на «ты», – говорит Алиев, выпуская мою руку.

      Прикусив изнутри щеку, я принимаю это предложение молча.

      Глава 13

      Даже из принципа было бы глупо воскрешать эту тему. Я и не собираюсь.

      Будем мы общаться на «ты» или нет, не важно. Он уже понял, что приключений я не ищу.

      Опустив руку, обхватываю ладонью чашку с остывшим чаем. Кожа после рукопожатия слегка зудит, и мне хочется обо что-нибудь ее потереть.

      Свою ладонь Алиев опускает на бедро и возвращается в прежнее положение – откидывается на спинку стула. То есть восстанавливает между нами дистанцию.

      – Я тебя здесь раньше не видел, – сообщает он вдруг.

      – Звучит как претензия. – Смотрю на него исподлобья.

      – Нет, – он улыбается. – Я очень рад, что для нас нашлась нейтральная территория.

      Быстрая открытая улыбка – это то, что подчеркивает ту самую дерзость в его глазах. От него веет энергией, будто сидеть на месте ему сложно. И топтаться на месте тоже.

      Еще его улыбка заразительная.

      Закусив губу, я вспоминаю, как выставила его из своей кофейни. Глупости этому конфликту добавляет как раз то, с какой ответственностью к моему ультиматуму отнесся господин Алиев.

      Он в самом деле не переступит порог «Ёлок», пока я не сниму запрет.

      – Часто здесь бываешь? – спрашиваю я.

      Проследив взглядом за моей рукой, которой я неосознанно провожу по своей шее, он отвечает:

      – Каждый