Превосходство душегубов. Часть первая. Трущобная рапсодия. Вячеслав Юрьевич Сухнев

принимает решение, учитывая мнение всех сторон. Таким образом, в своем заключении, Виталий Витальевич, вы можете даже выразить категорическое несогласие с передачей «Вестника», буде такое несогласие воспоследует.

      – Все понял, – поднял руки главный, – кроме одного: вот вы, Вануйта, член совета, юрист, законник, защитник, мать вашу… Сидите тут и спокойно надзираете, как иноземцы берут за горло российское издание! Если на таких грабительских условиях передать половину пая, то русского от «Вестника» всего и останется – титул. Наум этого не понимает, потому что дурак. Но вы, Вануйта! Может, вас русские обидели?

      – Виталий Витальевич, дорогой! – сделал брови птичкой Наум Малкин. – Я, наверное, дурак. Но это мне не жмет… Только зачем вы обостряете национальный вопрос? Нет, вы обостряете!

      – Русские меня не обидели, – сказал Вануйта. – Они попросту ограбили нашу тундру, и мне пришлось учиться, потому что в тундре стало трудно без работы. В отличие от господина Малкина, я индифферентно отношусь к национальному вопросу и совершенно не собираюсь на эту тему дискутировать. Мне неинтересно, какие национальные тенденции будет выражать новый «Вестник». Важно, чтобы он давал прибыль. Я ознакомился с расчетами экономистов… Совет учредителей вашего издания ежегодно теряет не менее полумиллиона долларов из-за нереализованных возможностей. Согласитесь, так дальше вести дело нельзя. Государство переживает определенные трудности, и если каждая газета будет давать полмиллиона убытку…

      – Сколько я себя помню, – прокряхтел главный редактор, – государство всегда переживало трудности. И всегда, что характерно, пыталось выкарабкаться за счет литературы, искусства, печати… То есть за счет духовных отраслей. Потому мы и живем так, как живем. Хочу еще заметить, господин Вануйта, хоть я и не юрист… Убытки и упущенные возможности – две большие разницы.

      – Повторяю, – холодно сказал Вануйта, – дискуссии не входят в мои функции. Сейчас я жду заключения.

      – Да оно у вас в портфеле! – фыркнул редактор. – Григорий, налей всем… Видите ли, господин Вануйта… Пусть я старый продажный цирковой пудель, но у меня одно несомненное достоинство – хорошо выучил свои трюки. О ваших же знать ничего не хочу. Давайте, давайте бумажку!

      – Вообще-то… у меня лишь проект, – заколебался Вануйта.

      – А мы его возьмем за основу и примем в первом чтении, – оскалился Виталий Витальевич. – Делов куча…

      Вануйта достал из плоского портфельчика три экземпляра редакторского заключения. Виталий Витальевич бегло просмотрел документ, похмыкал, поставил на место пару запятых и излил из древнего китайского паркера свою подпись. Затем вытащил из стола и протянул Малкину прошение об отставке:

      – Наумчик, передай своим хозяевам… Хочу уйти сам, пока не выкинули. Так. Что там древние говаривали? Кончил дело – отвали… Если больше нет вопросов, дорогие друзья, то мне просто стыдно занимать далее ваше драгоценное внимание.

      – Большое спасибо, – поднялся