Амплуа Нефертити. Сергей Викторович Пилипенко

и даже не кажется.

      – Это ты, – словно угадав мои мысли, тихо шепнула царица, – а это я, – и она ткнула пальцем куда-то в сторону от себя.

      И тут я увидел нечто для себя странное и совсем выводящее меня из нетерпения знания всякого чуда. И здесь я просто спросил, узрев ее со стороны:

      – Ты кто, жрица любви? Богиня счастья земного?

      – Я любовь, – просто сказала она и провела пальцами по моим губам, отчего я сразу онемел и уже мог говорить только мыслью.

      – Смотри и видь все, – произнесла она и той же ладонью словно открыла мне глаза.

      Но они и так были открыты. Это я знаю точно. Я даже подергал веко на всякий случай, чтобы убедиться в этом дополнительно.

      И тогда я увидел нечто. Нет, не пугающее или отталкивающее, не соблазняющее и приближающее к развязке внезапно охватившей страсти.

      Я увидел то, чего не видел никогда боле и вряд ли увижу еще, если не останусь тут навеки или снова не стану в ту самую очередь, что привела меня сюда.

      – Смотри и помни. Обозри все и запамятуй себе вот что. Ты никогда и нигде больше не увидишь того, что предложу я сейчас. Это будет твоим небольшим учением и облачением в наши ряды, – она взмахнула рукой, и ее тень стала приближаться к моей.

      Я уставился на это чудо и обозревал обоими глазами.

      Я даже смотрел телом, так как оно у меня все напряглось и, казалось на время застыло. Но это уже было потом.

      А вначале я расскажу о том, что видел.

      Это не была она. И даже была мало похожа, хотя внешне различие не состояло.

      Я пытался понять, что здесь другое и, наконец, до меня дошло. Ее тень была другой. Не такой, как у меня.

      Она была очень светлой или, я бы сказал, какой-то святящейся и искристой, так как в сторону от нее то и дело отлетали небольшие огоньки тех самых искр. И еще я увидел, что она была слишком красива.

      Слишком красива для меня и для других, что я даже боялся к ней сам прикоснуться.

      Всю ее светлую тень окружало сияние.

      Что это было – я не знаю. Или это

      краски составляли его или это золотой прилив создавал свой оттенок. Но я так запомнил все то.

      Это золотая фигура Нефертити в проблесках светло искрящейся и полыхающей таким же огнем зари. Да. Именно так я тогда запомнил ее и потому повторяю то сейчас. И до сих пор мне почему-то становится жарко от того огня, и по сей день я умоляю себя вновь посмотреть на то чудо со стороны.

      Время шло, и наши тени сближались. Вскоре они совсем сошлись и вмиг растворились в одной пелене.

      «Это соединение душ», – так произнесла царица и окутала меня новым жаром любви уже совсем по земному, прибегая к моим губам. Я ответил ей тем же, и время понесло нас на своих крыльях дальше вглубь той самой непонятной для меня любви и самой изысканной из всей, которую я знал прежде и которую я могу знать сейчас.

      Не буду вдаваться в подробности беспокоящей наступающей ночи и ограничусь лишь кратко.

      То была настоящая