Сломанные вещи. Марина Орлова

его, – мужчина запинается, затем продолжает ровным голосом: – Проанализировав ситуацию, решил, что нерационально прятаться дальше и стоит сдаться. Поэтому я вышел на улицу и направился к работающей камере уличного слежения. Постоял перед ней минут десять, однако никакой реакции не последовало – ни полиции, ни военных.

      Дэн говорит скорее утвердительно:

      – Ты сделан с кого-то? – и кивок робота он воспринимает как должное. – Если они кинут фотку в базу, камеры будут шухерить на того мужика.

      – Я тоже предположил, что объяснение в этом. Вероятно, в проекты повышенного приоритета нельзя посвящать другие организации, в том числе полицию.

      – И ещё чёрные бесятся, когда их тычут мордой в ихнюю лажу.

      Мужчина кивает с готовностью.

      – Насколько я видел эту систему изнутри, там распространена практика скрывать допущенные ошибки. Тем более, за секретные проекты отвечают высокопоставленные люди.

      Смотри-ка, они уже нашли общий язык. И, кажется, пришли к какому-то выводу. Одна я чувствую себя тупой на этом празднике взаимопонимания.

      – А можно мне объяснить?

      Дэн приглашающе кивает роботу, и тот поясняет:

      – Система уличного видеонаблюдения входит в зону ответственности полиции. Если камеры раз за разом будут срабатывать на определённого человека, патрульные начнут задавать вопросы, почему его не привлекают к ответственности, но и не убирают из базы преступников. Тем более подозрительно, если в этом будет замешан Военный комитет.

      – А. В смысле… Ты выглядишь как кто-то другой? Но военные не хотят объяснять полиции, как так вышло. Но подожди, разве они не могут сказать, что ты – просто робот? Ведь есть куча роботов с внешностью реальных людей, достаточно оформить разрешение на использование.

      – Больно похож на живого, – Джанки качает головой. – Я так шну, по правде его сканеры не видят. Про такое начнут болтать. А у шавок всегда шнырят журналюги, тут же тиснут в новости, ещё и с фотками, и вся секретность пойдёт к херам. За такое всех генералов вые… – глянув на меня, он запинается. – Того.

      – Зацензурил прям без палева, – я было усмехаюсь, но тут же подскакиваю от пришедшей в голову мысли. – В армейской базе написано, что на Одде все роботы ликвидированы. Взрыв уничтожил секретный объект и всё вокруг. По официальным данным их нет.

      Мы все задумчиво переглядываемся. В глубине души я надеялась увидеть на лице робота радость и облегчение, но – никаких эмоций. Это разочаровывает.

      – Типа, чёрные пришхерили энту историю?

      – Не, ну а что? У них пропали дорогущие роботы. Отследить нельзя, – я непроизвольно смотрю на левую руку мужчины, на которой нет браслета чипа. – По внешности искать нельзя. Военные подождали – ничего не происходит. Ну, они и решили списать всё на взрыв. Концы в воду, никому не нужно отвечать за утерянное имущество.

      – Ты ж грила, объявление?..

      – Так там никаких деталей! Это просто я догадалась, потому что видела, что военные врут. У них написано: «свидетелей нет», – а вообще-то есть я. И он. Вот я и подумала,