Северный Удел. Андрей Кокоулин

книжица возникла в руке официанта. Его взгляд застыл чуть повыше моего лба. Как у какого-нибудь голема.

      Я пригубил ост-клеро.

      – Пожалуй, мяса.

      – Какого? Предпочитаете жаркое, кусочками, на шампуре, по-старошански, крокеты?

      – Крокеты.

      – Гарнир?

      Я вчитался в меню.

      – Картофель, обжаренный с луком.

      – Прекрасно! – восхитился официант, черкая в книжице обрезком карандаша. – Напитки?

      – Если можно, просто воды.

      – Может, подслащенной, с лимоном? Или наливки? Наливочки?

      – Не стоит.

      Я улыбнулся. Официант, вздрогнув, медленно повернулся к дяде.

      Мгновение назад он попытался слегка выйти за рамки простого «подай-принеси». Воздействие было летящее, невесомое, всего лишь стимуляция на алкоголь, но я его засек.

      И «щелкнул» официанта по носу.

      Нет, а еще говорят, что люди нашего времени вырождаются!

      – Бастель, ты позволишь? – Дядя Мувен приложил ладонь к груди.

      Я кивнул, разрешая ему пообедать за мой счет.

      Официант скосил на меня виноватый глаз.

      – Итак, – воодушевленный дядя чуть отклонился в кресле, – во-первых, утку по-восточному, хорошо пропеченную, с черносливом, в соусе «дю бон».

      – О! – сказал официант.

      Карандаш коротко чиркнул.

      – Да-да, – важно качнул головой дядя. – Во-вторых, мясо по-старошански, с петрушкой, острой подливой и гречкой на гарнир. Ну и… – Он задумался. – Бастель!

      – Да, дядя.

      – Может, маринованных грибков с черемшой?

      – Как хотите.

      – Просто ты угощаешь… – Дядя поерзал, словно ему было неловко. – Или для легкости блинов в сметане?

      Я лениво повертел бокал в пальцах.

      – Берите и то и то.

      – Прекрасные слова! – Дядя одним глотком опрокинул в себя херес. – Вот за что я люблю тебя, мой мальчик, так это за то, что ты не мелочишься!

      И он скривил губы, видимо вспомнив, что все остальные как раз наоборот.

      – Нап… – Официант запнулся, но продолжил: – Напитки?

      – Коньяк, – дядя поднял палец, – готтардовский! Графинчик!

      – Несомненно. Мясо будет через пятнадцать минут…

      Официант поклонился, гримасничая, скороговоркой прошептал мне: «Прошу прощения за недоразумение» и удалился. Дядя потер ладони.

      – Ах, Бастель, Бастель, тут такие закручиваются дела!

      Я неспешно допил ост-клеро.

      – Какие?

      – Такая грызня!

      – Из-за чего? По-моему, матушка все держит в своих руках. И распорядитель Террийяр – надежнейший человек.

      – Ах, так-то так.

      Дядя почему-то погрустнел. Глянул на меня, потянулся за хересом.

      – Что не так, дядя?

      – Понимаешь, Бастель, здесь все непросто…

      Я пожал плечами.

      В полупустой зал в это время спустился высокий и худой посетитель в застегнутом на все пуговицы сюртуке, потоптался, оглядываясь, потом выбрал столик у окна. К нему подскочил официант, наклонился, принял заказ.

      В