Убей-городок. Ошибка комиссара. Евгений Шалашов

с похмелья загибается, неужели не видишь? – усмехнулся Краснюк.

      А ведь и точно. Кульков и в самом деле страдал от похмелья. Как говорят медики, абстинентный синдром. Я ведь и сам это заметил, но как-то упустил из вида, что подобный случай, то есть смерть от похмелья, вполне возможен. Получается, все-таки нюх-то я потерял. А задержанный-то, вишь, весь бледный, а губы синие. Наверное, надо скорую вызвать. И впрямь, помрет он тут, а нас потом прокуратура затаскает: дескать, почему подозреваемые мрут от похмелья в дежурной части? А если у него какой-нибудь синяк еще на теле окажется, так и вовсе праздник для прокуратуры. Лучше и не думать о таком.

      Федя метнулся куда-то вглубь дежурки, забулькал чем-то и явился к нам с кружкой.

      – На-ко, тут пятьдесят грамм, – заботливо сказал дежурный, поднося кружку к губам задержанного. Кивнул мне: – Чего уставился? Помоги человеку.

      Кульков вцепился в кружку, словно младенец в соску. Но руки у него так дрожали, что даже с моей помощью он с огромным трудом влил в себя живительную влагу. Выпил, захлопал глазами и буквально на глазах принялся оживать. Вон уже и губы стали краснеть, и на щеках румянец проступил.

      Пока я занимался «реанимацией» задержанного, Краснюк уже звонил в морг и прокуратуру.

      – А еще нальешь? – с надеждой посмотрел на меня задержанный.

      Краснюк, отвлекаясь от разговора с прокурорским следователем, закричал:

      – Больше нельзя! Пятьдесят грамм – норма. Теперь точно не помрешь.

      Водки я ему больше не дал, да ее у меня и не было, зато притащил полную кружку воды. Испив живительной водопроводной влаги, Кульков еще больше подобрел и начал рассказывать, да так, что я только успевал записывать.

      С его слов получалось, что, может, вчера, а может, и три дня назад (с датами у него, не говоря уже о днях недели, все сложно) к нему в гости пришла старая подруга. Разумеется, с бутылкой. А он уже и так пил вторую неделю. В отпуске человек, вот и отдыхал.

      На каком-то этапе их культурного отдыха захотелось любви. Немного полюбили друг друга, еще выпили. А потом знакомой опять захотелось любви, но уже в другой позе и, скажем так, в другое отверстие. Но вот второй раз, да еще таким странным способом, у него уже не получилось. Может, и водка свою роль сыграла, а может, усталость. И знакомая, в некоторой досаде, сообщила, что есть у нее друг – горячий парень с Кавказа, у которого это получается отлично, и он по сравнению с тем джигитом – щенок.

      Сказала так девушка и заснула. А он немного посидел, еще выпил, а потом его взяла обида. И за то, что оскорбила его мужскую честь, и за то, что предпочитает ему какого-то кавказца… И так эта обида взяла за глотку, что он взял да и задушил подругу. А та даже и не проснулась.

      Посидел, погоревал, как же она так безвременно-то ушла, потом помянул ее как полагается и решил идти сдаваться. Но отвлек звонок в дверь. А там опять какие-то подруги, и опять с водкой: паленка-то неподалеку у цыган продается, только дорогу перейти. Решил погодить с милицией покамест – когда еще доведется так хорошо посидеть? Взял два полиэтиленовых пакета, засунул в них