Убей-городок. Ошибка комиссара. Евгений Шалашов

в ожидании начала движения, то бегут бегом, догоняя впереди идущих. Обычное дело – закон движения растянутых в пространстве масс. Мамаши подгоняют уставших малышей, которым давно уже все надоело. Но из колонны – нельзя. Почему нельзя – одному богу известно. У нас приказ (не от бога, конечно, от начальства) – ни в колонну, ни из колонны. Мы его, понятное дело, нарушаем. Видим благодарные глаза матери, которая быстренько тащит ребенка в ближайший закуток, чтобы тот сделал свое «маленькое дело». Как просто заслужить благодарность – надо для начала что-нибудь запретить.

      Какая-то девчонка лет двадцати из проходящей мимо нас колонны коксохимиков тоненько вопит:

      – Да здравствует советская милиция! Ура-а-а!

      Ее поддерживают, и вот уже вся колонна кричит и машет нам руками. Девчонка весело смотрит прямо на меня. Или мне это кажется? Вот и мой сосед справа тоже улыбается ей и втягивает живот, распрямляет спину.

      Что-то я не припомню, чтобы в двадцать первом веке не по принуждению или сценарию, а вот так, от широты души, от хорошей погоды, да хотя бы и просто так кто-нибудь крикнул при большом скоплении народа: «Да здравствует российская полиция!» А если кто-то и крикнет, так ведь окружающие не поймут, а то и побить могут.

      Ближайшая к нам улица Вологодская плотно перекрыта автобусами так, что и мышь не проскочит, не то что какой-нибудь диверсант. Слова «террорист» беспечное советское общество пока еще не знает. Да и не нужны никакому злодею наши местные лидеры.

      Мне вспоминается еще не случившееся лето восемьдесят третьего года, приезд Гейдара Алиева, первого заместителя Председателя Совета Министров СССР на тот момент. Мы тогда чуть металлургический комбинат не остановили в стремлении оцепить и перекрыть все, что только можно и что нельзя. Причем напрасно. Той дорогой, где мы остановили все БелАЗы, занятые в непрерывном производственном цикле, наш гость так и не воспользовался.

      Но «злодейство» все-таки случилось. В другом конце города. Какая-то тетка сумела-таки прорваться к высокому гостю и передать ему свою челобитную. Это ЧП потом долго еще было предметом разбирательства недостатков в службе: как допустили, чтобы случайный человек – и вот так запросто к руководителю правительства выскочил? А если вдруг что? Короче, да здравствует нерушимый блок, ну и все такое.

      Кто-то заметил (вернее, заметит спустя много лет, в моей реальности), что демонстрации трудящихся в СССР напоминают карнавалы в Латинской Америке. Вполне возможно, но наши демонстрации все равно круче. Тамошняя полиция порой прикладывает неимоверные усилия, чтобы устранять некоторые беспорядки, случающиеся в буржуазной действительности. Нет, у нас все не так. Роль милиции на демонстрации – демонстрировать. Присутствие, спокойствие, защиту, непоколебимость. Мы здесь. Мы с вами. Все будет хорошо. Сюда нельзя. Туда – тоже. На глазах у советских граждан никакого применения силы, особенно сегодня. Для такого дела найдутся незаметные люди в неброской одежде.

      Так что