Сказея: Железная хризантема. Глеб Леонидович Кащеев

этому ублюдку обвинения, а потом проткну его мерзкое сердце. Только сейчас все было неправильно. Как-то не так.

      – Че? – тупо переспросил он.

      Я растерялась. Не ожидала, что мою речь просто не поймут. Повторять – означало унизится, пойти у него на поводу. А убивать того, кто даже не понял за что его карают – тоже никуда не годилось.

      – Я дочь Василисы! – крикнула ему в лицо.

      Это все же вызвало некоторые движения в его мозгу. Взгляд на некоторое время помутнел и стал рассеянным.

      – Вот тварь! – неожиданно заявил он. – Она еще и ребенка от меня скрыла!

      От этого я растерялась. Стройная картина мира рушилась на глазах.

      – В смысле? – спросила я. – Ты не знал?

      – Откуда? – гаркнул он.

      В коридоре все это время благим матом голосил Семен, а теперь, судя по звукам, он все-таки начал подниматься.

      – То есть ты приперся к нам в дом, убил моего отца, похитил мать и не знал, что там еще есть я?

      – Я спасал украденную монголом девушку! Эту… как ее… «Красу Москвы». Прилетел, значит, ко мне однажды голубь. А к нему записка приложена. Мол так и так, ты мой суженый, потому горлица к тебе и прилетела, и что похитил подлый монгол красавицу русскую. И клубочек к лапке прилажен. Ну в записке там еще где в полночь встать, как клубочек бросить, чтобы он путь показал. Приезжай, забирай, а еще в приданное сокровища несметные заберешь. Я сначала не поверил – бред ведь какой-то. Ну я в сети то поискал —действительно пару лет назад была такая красавица. Исчезла без следа. Подумал вреда то не будет, попробовать. Ну я по ее инструкции все сделал, добрался.

      – Почему она сама просто не сбежала?

      – Говорит наложил на нее запрет этот супостат. Обратный путь только мне, жителю Москвы откроется. Короче, она ни нихрена не та красавица с фоток оказалась. Ну то есть типа та, да жизнь ее уж потрепала. Ни стройности, ни красы той. Сокровища правда были. – он вздохнул. – И пока я их в сумки собирал, отец твой некстати вернулся. Я не хотел, честное слово. Испугался очень. Я не думал убивать. Выстрелил из страха. И я ничего не знал про ребенка!

      – Дальше, – глухо процедила я сквозь зубы.

      – Мы нагребли золота сколько могли унести. Я думал приедем в Москву – заживем! Да только мамаша твоя оказалась той еще тварью. Без обид. Использовала меня как лоха. Кинула, как только мы тут оказались. Да так хитро! Я даже не понял, что случилось. Вроде просто планировали как лучше золото сбыть, да вложиться повыгоднее, какие-то документы-шмакументы, подпись там, подпись здесь, а потом бах, и я без хаты и без машины. И без золота. Чисто бомж. А она говорит: «пошел на хрен, ты мне больше не нужен, и никакой ты не суженный, а просто первый встречный, к кому голубь попал», – и уматывает на Мальдивы с каким-то бизнесменом. Хорошо недавно вот тетка померла, а я наследник. Хоть крыша над головой есть, пусть и на пару с Семеном. Братец троюродный мой.

      – С каким бизнесменом?

      –Че?

      – Мать с кем уехала, идиот?!

      – Да не помню уже! Васильев… Васильчук… Василевский… Хрен его знает. Что я, запоминать всех ее козлов должен?

      – Хорошо,