Девушка, смотрящая на башню. Анна Мусаэлян

А значит, отец уже вполне мог им гордиться. К тому же зарплату обязались платить исключительно живым серебром. Это повышало его скудный капитал, и делало его перспективным женихом. Так что после войны можно было надеяться найти невесту с хорошим приданным, что позволило бы ему увеличит капитал хотя бы вдвое.

      Окрылённый рисовавшейся перспективой, Пётр на фронте бодрился, как мог. Он уверял себя, что от силы полгода и он сможет сам выбрать, куда ему направиться. Надо только потерпеть. Показать себя, и ему обязательно позволят удалиться. Ведь негоже такому хорошему лекарю зря пропадать среди этого хаоса и смерти. Можно даже сослаться, что он единственный сын у престарелых родителей. Попросить у отца прошение на то, что он де болен, и ему нужен срочный уход. А отрок, который бы мог о нём заботиться, у него всего один. То бишь он, Пётр, Петруша. К тому же врач…

      Но полгода прошло. Прошения копились в чиновничьих столах. А Пётр Алексеевич Палин всё также оставался на Кавказе.

      Война ему осточертела быстро – не прошло и месяца. Раненые, жертвы самых странных болезней и недоедания. Вспыхивающие время от времени мелкие эпидемии из-за общей разрухи. Драки и поединки. Петру Алексеевичу казалось, что он не доктор, а мясник – и это притом, что все безоговорочно считали, что у него золотые руки.

      Чтобы не сойти с ума и как-то продержаться, он научил себя абстрагироваться от чужой боли. Молодой человек резал, ломал, вправлял, шил и всё автоматически, сильно не задумываясь над тем, что чувствует его пациент. Стоит признаться, порой на это и времени-то не было. Он даже мог пройти мимо какого-то бедолаги, на глаз определив, что тот нежилец. Махнуть, как говориться, на него рукой. В студенческие годы такое поведение лекаря могло ему присниться только лишь в самом страшном сне. Но здесь война. А медицинского персонала отчаянно не хватает. Порой пациентов так много, что они просто умирают, не дождавшись своей очереди. Какие уж тут сантименты!

      Примечания

      1

      Эрсе [ингуш.] – русская.

      2

      Нани [ингуш.] – мама.

      3

      Традиционно у ингушей было принято ставить прежде отчество, а потом имя – Асланбек Ваха: на русском языке это звучало бы как Ваха Асланбекович. Сейчас в ингушском мире принято следовать русской традиции произношения имён.

      4

      Баркал [ингуш.] – спасибо.