Девушка, смотрящая на башню. Анна Мусаэлян

Старейшина еле заметно кивнул обеим женщинам, и всё-таки вошёл во двор.

      – Здравствуйте! – Мария вышла из-за плеча матери и поклонилась вошедшему мужчине – как учили её родители.

      После все замерли. Они ждали, что тот пройдёт дальше, в дом, но Асланбек Ваха остался стоять у калитки.

      – Что ж вы в дом не заходите? На дворе жарко. Пройдите, отдохните, выпейте воды. Вот куда взбираться пришлось! – мама отчаянно старалась скрыть снедавшую её всю ночь озабоченность, хотя заплаканное лицо всё равно выдавало её с головой.

      – Спасибо, Матрона Ефимовна, за гостеприимство, – Асланбек Ваха посмотрел на женщину, и быстро отвёл глаза. Дурные предчувствия вновь охватили сердце Марии. Староста явно вёл себя подозрительно. Он как будто скрывал что-то от них. – Я не надолго.

      – Спешите! – констатировала мама. – Если вам что-то надо от Петра Алексеевича, то я могу передать ему всё в точности, как вы скажите.

      – Нет, я по другому вопросу. Мне жаль выступать в роли плохого вестника. Но я должен вам передать печальную весть. Пётр Алексеевич, ваш муж…

      Тут сердце мама не выдержало, и она рванулась к старейшине. Если бы Мария не спохватилась и не удержала бы её за руку, то она бы точно вцепилась в полы его бешмета и начала бы трясти, трясти, как безумная. Асланбек Ваха инстинктивно отшатнулся. Он нахмурил брови и рубанул, как с плеча:

      – Ваш муж погиб, Матрона Ефимовна. Несчастный случай. В темноте заплутал в горах, и, видимо, не туда ступил. Он упал в пропасть. Мне очень жаль. – После этих слов староста повернулся к калитке, сделал шаг, и замер. О чём-то подумав, минуту спустя, он решительно развернулся и посмотрел на них. Мама замерла, словно статуя. Она была безмолвна, словно новость поразила её как молния. Прошла сквозь неё, не оставив шансов на жизнь. Мария же растерянно стояла, как рыба, вынутая их воды, и не знала, что ей делать. Она не могла поверить, что отца больше нет.

      – Мы поможем вам его похоронить. Он много для нас сделал, – тяжёло произнёс Асланбек Ваха.

      – Баркал4! – тихо сказала девушка, понимая, что он обращается именно к ней.

      После этого староста развернулся и вышел. Она услышала, как за калиткой заржал конь, и кто-то что-то сказал по-ингушски. Асланбек Ваха пришёл не один. Мария испуганно рванулась к калитке, и поспешно закрыла её. В это мгновение за спиной она услышала душераздирающий плач…»

      Глава 4

      Так закончил свои дни военный врач Пётр Алексеевич Па́лин. Человек с блестящими перспективами, но с совсем не удавшейся жизнью. А ведь как всё начиналось…

      Петр бы весёлым и общительным человеком. Любил кататься на лошадях и проводить время в приятных разговорах. А вот в жизни его ни к чему не тянуло. По большей мере, ему было всё равно, чем дальше заниматься и как строить своё существование. Ему просто хотелось в ней как-нибудь устроиться, но непременно так, как положено в приличном обществе:

4

Баркал [ингуш.] – спасибо.